Камень веры Православно-Кафолической Восточной Церкви

Пс. 151). И еще: Боже, когда шел Ты (...) в пустыне, земля тряслась (Пс. 67:8-9). И еще: Очи Господни обращены к праведным, и слух Его — к молитве их (Пс. 33:16). Почему же такие умные образы, приписывающие члены человеческого тела Богу, чей Дух невеществен, вы идолами не называете, а образ Христа, Который принял вид раба и по образу стал человеком, дерзаете называть идолом? Говорите, что Бога неописуемого невозможно описать посредством изображения. Я же говорю, что Он постигается умом, как это было у Пророков, постигших Его умом и видевших Его. Ведь и вы умом Его постигаете и Его образ в уме вашем воображаете, когда молитесь?

ГОВОРИТЕ, что образ Божий, находящийся в уме, несовершенен. А я скажу, что и на доске несовершенен. Видите, богоборствующие противники, как своим же оружием вы и побеждаетесь.

Доказательство восьмое

Всегда любят присутствие любимого лица, если не его самого, то хотя бы в образе или в некоем памятном знамении. Так, Златоуст, любя святого Павла, его образ всегда имел перед глазами. Так, святой Иоасаф, Царь Индийский, имея мантию Варлаама, своего наставника, взирал на нее со слезами, как на самого Варлаама. Так, Антоний Великий, имея рогожное покрывало Павла Фивейского, столь высоко его ценил, что предпочитал его более царской порфиры и носил его на себе только в праздник Рождества Христова и в Светлое Воскресенье. Так, Иаков, взирая на окровавленную ризу Иосифа, плакал безутешно. Так и жена, любящая своего мужа, когда он уходит в дальние страны, делает изображение его лица и на этот образ, как на него самого, взирает с любовью и со слезами.

Если же не любит жена мужа, то после его ухода и образ его из дома убирает. Такова и ваша церковь, противники, образ Христа отвергающая. Наша же Церковь, любимая Христова Невеста, после ухода Мужа Ее, Его образ в незабвенную себе память оставляет и, глядя на него, ум возводит к Первообразу, говоря словами святого Павла: Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу (1 Кор. 12-13).

Доказательство девятое

Ничто не появляется в уме, включая философские поучения, прежде опыта, и на самом опыте мы познаем эту истину. Все, что имеем в уме, было прежде в некоем чувстве: или в зрении, или в слухе, или в обонянии, вкусе, осязании; попросту говоря, чувства — это некие ворота, которыми входит в ум все, что познается. Если же хотите иметь в уме Христа, почему изгоняете Его с глаз долой, не желая смотреть на Его икону?

ГОВОРИТЕ, что в данном случае важнее слух.

ОТВЕЧАЮ: Слух очень важен, но не так побуждает к усердию, как зрение: то, что человек видит, убеждает больше, чем то, что он слышит, и больше слуха утоляет сердце. Например, имея любимого друга, находящегося далеко, мы, если и слышим о его здоровье и благополучии, все же предпочитаем увидеть его, чем слышать о нем.

ГОВОРИТЕ: Вера от слышания, как говорит Апостол (Рим. 10:17).

ОТВЕЧАЮ: Павел говорит о неверующих, имея в виду что всем, кто хочет уверовать во Христа, должно прежде послушать кого-либо, кто учит о Христе. Верующим же полезнее смотреть на изображенные страдания Христовы, чем слышать об этом, подобно тому, как сильный плач Иакова больше связан с тем, что он увидел окровавленную ризу Иосифа, а не с тем, что рассказали о нем его братья.

ГОВОРИТЕ: Зрение и вера несопоставимы, так как верят в невидимое, и блаженны не видевшие, но веровавшие.

ОТВЕЧАЮ: Истинно так, что верить и видеть то, во что верим, разные вещи. Но мы, видя образ Христов, веруем не в образ, но в Того, кого не видим. Поэтому и блаженны те, кто не видели Самого Христа, но веровали в Него.