— Так говори, я слушаю.
— Не здесь. В пятницу в девять вечера, напротив трамвайной остановки около метро Озерки.
Виктор встал, и, не прощаясь, ушел.
«Откуда он взялся и что имел в виду, когда упомянул о моих интересах?», — Вера нервно стала перебирать в мыслях всевозможные причины, которые могли привести Виктора в Петербург. Его присутствие здесь было крайне не желательным. И без того скверное настроение, стало еще хуже. Она зашла в это кафе, чтобы успокоиться. Взяла кофе экспрессо и свое любимое пирожное с большим количеством белкового крема. После разговора с Виктором кусок в горло не лез. Вера так и сидела за столиком, флегматично ковыряя в тарелке десертной ложкой и раздумывая над словами Виктора, своей дальнейшей судьбой и тем отчаянным поступком, на который у нее хватило духа полтора часа назад. Чем дольше она размышляла, тем больше становилось уверенности в том, что Виктор намекал на ее сегодняшний поход на Разъезжую. Веру охватили тревога и страх. Скованная этими чувствами, она потеряла способность здраво оценивать происходящее. Логика отказала напрочь, остались одни эмоции, которые были не самыми лучшими союзниками в данной ситуации. Очень не хотелось идти на встречу с Виктором. Вера ничуть не сомневалась, зачем он ее позвал — будет требовать деньги за свое молчание. Не прийти — себе дороже. Уж очень она хорошо знала своего приятеля, чтобы отнестись к его слова с наивысшей степенью серьезности. Этот шутить не станет. Спрятаться от него не возможно — из-под земли достанет, но тогда уже будет поздно — обратно же и закопает.
* * *В душе Элины Сырниковой наступила запоздалая весна. Не смотря на недавние передряги, к ней вернулось забытое приподнятое настроение. Причиной тому, были простые, но очень долгожданные слова, произнесенные Николаем. «Давай поженимся», — сказал он за ужином. Эла смутилась, словно юница. Она не смогла донести до стола чашку с чаем, который только что заварила — так и замерла посреди кухни. А Колясик продолжал жевать ватрушку, словно предложил пойти на выходных в парк кормить уток, а не в загс.
Торжество запланировали на следующую субботу. Жених пожелал обойтись без «глупой напыщенности»: гостей, марша и прочей мишуры, которые влекли за собой прорву расходов. Он считал, что бракосочетание должно быть простым и бюджетным: заскочить мимоходом в кабинет заведующей и получить документ. Элина, вообразившая себе нарядное платье, букеты, поздравления и праздник в ресторане, расстроилась, но не надолго: какой бы ни была свадьба — пышной или скромной — она все равно выходила замуж. И это было главным.
Эла хлопотала всю неделю. Устроила генеральную уборку, купила новые занавески и люстру в гостиную. В ее понимании, после свадьбы должна была начаться другая жизнь, для которой следовало обновить обстановку. Элина разорилась на шелковый костюм с люрексом, который ее стройнил и очень ей шел. Николай приобретение невесты не одобрил — обновка слишком дорого стоила. Аргумент о том, что костюм был приобретен в качестве подвенечного, только подлил масла в огонь. Про запланированный поход в салон красоты Эле пришлось благоразумно промолчать.
В пятницу, накануне свадьбы, Сырникова суетилась как никогда. Она увидела в журнале, который листала в очереди к парикмахеру, свадебные букеты. Они были чудо, как хороши — настоящие произведения искусства. Эла загорелась. Она решила, что у нее непременно будет букет, вне зависимости от того, захочет этого Коля или нет.
Эла закупила кучу, что требовалось для изготовления букета: специальную порт-ручку, зеленую скотч-ленту, прутья лозы, бисер. Тщательно подобрала самые красивые цветы, листья и ветки. Она не стала обращаться к услугам флориста не только из-за их высокой стоимости. Эле хотелось самой создать букет и это занятие ей очень нравилось. Розовые гортензии, утонченные ирисы, нежные фрезии и милые альстромерии — получилось нечто восхитительное. Безусловно, у нее был талант флориста. Элина любовалась цветочной композицией весь вечер, жаль, что Николай не оценил ее стараний. Придя домой с бутылкой пива он лишь криво усмехнулся. Жених уже был навеселе, поэтому особо не ворчал по поводу разбазаривание семейного бюджета.
Аромат цветов, прическа, новые туфли на высоком каблуке, которые она сто лет не носила — все эти милые элементы завтрашнего праздника делали Элу счастливой.
В таком радостно-взволнованном настроении ее застали внезапные гости. Около девяти вечера, когда Элина крутилась на кухни вокруг теста для пирогов, а Колясик блаженно вытянул ноги на диване, и смотрел туманным взором телевизор, раздался звонок в дверь. Канареичная трель прозвучала лебединой песней семейному счастью Элины. Увиденное в глазок равнодушное лицо Шубина, отозвалось в сердце хозяйки недобрым предчувствием.