Выглядело жутковато, особенно когда вся эта фантасмагория крутится вокруг тебя, то ныряет куда-то под ноги и исчезает в недрах тучи, то поднимается к самому потолку зловещей тенью, будто готовая обрушиться на тебя и поглотить целиком. При этом ничего, кроме лёгкого холода, я не ощущала и, что бы ни говорило несколько ошалевшее от увиденного зрение, прочие органы чувств подсказывали, что красочная картина передо мной всего лишь иллюзия.
— Ого! — восхищённо выдал Азур.
Тучка кокетливо подмигнула напоследок особенно яркой молнией и растворилась без следа вместе с тенями.
— Круто! — присвистнул брат.
— Азур, а принеси-ка воды попить и… ну хотя бы бутербродов, есть хочу не могу, — вмешалась я, пока брату не пришла в голову идея попросить Алессандро ещё какой фокус показать. Например, дохлую крысу притащит и предложит поднять грызуна, раз уж без разницы, кем был труп при жизни. — Давай, одно крыло здесь, другое там.
— Ща сообразим, — кивнул Азур и наконец-то ушёл, правда, дверь за собой закрыть на радостях забыл.
Пришлось закрывать самой.
— И что это было?
— Думаю, ты и сама догадалась, — Алессандро опустил руку и вернулся на исходную позицию возле окна. — Простая фантомная проекция.
— Жнецы и фантомами балуются? — удивилась я.
— Нет.
— А-а, то есть всё исключительно в имя великой миссии?
— Да, — совершенно серьёзно подтвердил жнец и продолжил созерцать пейзаж за окном.
Я подхватила с пола свой саквояж, перенесла к кровати и вдруг заметила, как Алессандро внимательно посмотрел на свою руку, перебрал пальцами в воздухе и нахмурился. Поймал мой взгляд и руку сразу отвёл. Ещё и поморщился с досадой, словно я застала его за чем-то неприличным, но говорить ничего не стал.
И ладно. Не больно-то хотелось.
Папа, как и обещал, сразу наведался к старейшинам и два часа спустя получил подтверждение, что Алессандро таки не соврал и представителю другого вида действительно не возбранялось посетить праздник в случае, если оный представитель состоял с горгульей в долгих серьёзных отношениях. Длительное ожидание папой ответа наводило на мысль, что старейшины и сами в точности не помнили всех решений, принятых их далёкими предками. Удивительно, как его вообще нашли и всего-то через два часа, а не через две недели…
Мама не обрадовалась. Вот совсем не обрадовалась.
В кои-то веки я была с ней солидарна. До последнего надеялась, что Алессандро вежливо укажут на выход из города и тогда можно будет с чувством выполненного долга улететь обратно в столицу. Нагрянуть в ближайшее отделение Подгорного банка, перевести жнеческий аванс на другой счёт, пока Алессандро или его начальство не сочли, что за простой визит к моей семье платить нет резона… в общем, обезопасить своё время и нервы, потраченные на сей увлекательный вояж на родину. Увы, Алессандро, зараза кудрявая, оказался прав. Ну, то есть сейчас он не кудрявый, но волосы же отрастут рано или поздно… если, конечно, волосяные луковицы жнецов способны к росту. И следовало отдать моему нечаянному партнёру должное — он действительно подготовился и матчасть подучил.
Папа лично сообщил нам с Алессандро о подтверждении и даже обнял жнеца под напутственное «Добро пожаловать в семью, сынок». «Сынок» вполне искренне улыбнулся внезапно обретённому родителю и похлопал того по спине. Именно в этот момент я поняла, что отвертеться от посещения Скарро уже не удастся. Эх, а счастье было так возможно…
До вечера мы сидели тихо-тихо, словно продавцы нелегального товара во время облавы. Алессандро кратенько инструктировал меня по дальнейшему внедрению под прикрытием, я кивала и гадала, как жнец намеревается лететь до места сбора. Сам он об этом даже не заикался, вероятно, решил, пусть очередным сюрпризом будет. За окном шумели и гомонили горгульи, готовящиеся к скорому отбытию, хлопали крылья и двери, периодически что-то гремело, звенело и падало с грохотом. В общем нестройном хоре иногда слышался мамин голос, она то выходила на улицу, то переговаривалась с кем-то из соседей через открытое окно, то начинала гонять младшеньких и папу за компанию. От нас, к счастью, ничего не требовала. Заодно новости о моём возвращении успели распространиться по доброй половине города, и соседи, знакомые и друзья семьи начали паломничество к порогу нашего дома. Нечасто блудным отпрыскам случалось впорхнуть обратно под отчий кров, а тут не просто какое-то там банальное возвращение, но с целым женихом.
Человеком, да.
И некромантом.
Последние два факта всенепременно уточнялись вкрадчивым недоверчивым шёпотом, и мама с траурной печалью подтверждала каждое позорное обстоятельство. Гостям явно было охота самим поглазеть на экую невидаль, но устраивать ещё и бесплатную демонстрацию мама была не настроена.
Азур занёс нам ранний ужин и засыпал Алессандро вопросами на тему поднятия трупов. Пока жнец терпеливо и на диво подробно отвечал на каждый, я успела поесть, вручила брату поднос с пустыми тарелками и выпроводила за дверь. Вскоре дом затих. Постепенно угомонились и соседи, и весь город, накрытый сгустившимися сумерками. Алессандро заверил, что ему спальное место не нужно и предаваться ночному отдыху он сегодня не собирается. Не собирается так не собирается, личное дело каждого Я погасила свет и, не раздеваясь, прилегла на кровать, оставшуюся в моём полном и единоличном распоряжении. Алессандро пододвинул к окну стул и устроился на нём, погрузившись то ли в созерцание нехитрого пейзажа, то ли в собственные мысли.
Заснуть сразу не удалось, уж не знаю, что явилось тому причиной — ночёвка под крышей родного дома впервые за столько лет или ночёвка в одной комнате со жнецом. Я старалась как можно дольше лежать, не меняя позы, и меньше ворочаться, дабы не выдать внезапный приступ бессонницы, но ближе к полуночи порядком притомилась притворяться каменной статуей, с которыми люди упрямо отождествляли горгулий. Приподнялась на локте, присмотрелась к неподвижной тёмной фигуре возле окна, куда больше похожей на скульптуру, нежели я в истинной ипостаси.
— Алессандро? — позвала негромко.
Вдруг в число жнеческих — или его личных — талантов входит умение спать сидя и с открытыми глазами?
— Тебе следует поспать, — тихо отозвался Алессандро.
— Да вот, не спится что-то, хоть тресни, — призналась я и села. — Дом, наверное, напрягает. И вся эта суета, и мамины разговоры, и праздник… А твой дом далеко отсюда?
— У меня нет дома.
— Но был же.
— Верно. Был, — сделал жнец ударение на прошедшем времени.
— И где он… был?
— Далеко отсюда.
— Это такая страшная тайна, что даже упоминать о месте рождения запрещено? — знаю-знаю, любопытство может сгубить не только кошку, но и горгулью. А что поделаешь, если интересно выяснить побольше о прошлом Алессандро?
Зачем? Просто так. Ну и мало ли, может, проскользнёт в его рассказах какая-нибудь полезная информация?
— Отчего же? Можно. Просто страны, где я родился, вырос и провёл большую часть жизни, давно уже нет. Ныне её территории, как и нескольких её соседей, входят в состав другого государства.
Значит, Алессандро не из Алансонии. В давние времена она состояла из двух независимых государств, объединение через династический брак монарших персон произошло позже. Да и имя Алессандро не алансонское.
— Парея? — ткнула я пальцем в небо. — Или… Объединённое Литийское королевство?
— Угадала, — без особого восторга по поводу моей проницательности заметил жнец.
— И чем ты занимался при жизни? Был некромантом?
— Холодно, Халциона, холодно. В те времена за некромантию вполне могли сжечь на костре.
В каком веке Литийское королевство стало собственно объединённым, собрав под своим крылом с полдюжины мелких государств? В истории, тем более других стран, я не сильна, но произошло оно вроде века два или три назад, а за некромантию и всё, что к ней причислялось, сжигали и того раньше. Это в наше прогрессивное время некромантия такое же признанное направление в магии, как и любое другое, а тогда за беседы с духами действительно могли в расход пустить.