Я, как и днём, послушно плелась следом на случай, если всё-таки кто-то да обратит внимание на подозрительно трезвого типа, интересующегося устройством арены вместо поиска свободной кружки. Сама, не иначе как уже по привычке, отметила охрану, бдящую с высоты, убедилась в отсутствии каких-либо защитных контуров по внутреннему периметру и поняла, что дверца под одной из лож, куда увезли камень, заперта.
Правильно. Кто будет оставлять её открытой?
И странно немного. Почему бы для верности не укрепить створку защитным барьером? Или действительно полагают, что среди горгулий точно не найдётся желающего утащить этот булыжник?
Время шло, градус общего веселья нарастал. Кто-то улетел, кто-то вернулся на трибуны, используя каменные скамейки вместо столов. Чадили факелы, играла музыка, в нескольких местах устроили импровизированные танцплощадки, как наземные, так и воздушные. Ещё кое-где проводили шуточные соревнования, между гостями сновали местные жители и под шумок впари… прошу прощения, продавали всякую сувенирную ерунду.
— Халциона!
Мы как раз отошли от ложи, закончив с осмотром искомой двери, когда меня настиг знакомый оклик.
— Хризалита, — я обернулась к спешащей к нам сестре. — Что ты здесь делаешь?
— Увидела тебя и решила подойти. Мы так мало поговорили сегодня утром, — Лита виновато улыбнулась и с жадным любопытством посмотрела на жнеца за моей спиной. — А это твой жених… который человек?
Угу, как будто у меня не один жених, а не меньше полудюжины и все разной расы.
— А он… хорош… — пробормотала Лита, разглядывая Алессандро так, словно впервые увидела привлекательного молодого мужчину. — Даже слишком…
— Алессандро Винтле, — представила я суженого понарошку. — Моя сестра Хризалита.
— Рад познакомиться, — вежливо кивнул Алессандро, поравнявшись со мной.
— Я тоже очень рада. Не терпелось узнать о вас… о тебе побольше. И хорошо бы из первых уст, а то мама всякого наговорить успела, да только где в её словах правда? — Лита хихикнула и вдруг спохватилась: — Ничего, что я сразу на «ты»? Мы ведь почти родственники…
— Ничего.
— Значит, ты действительно некромант?
— Да.
Внезапно Лита зарумянилась и похлопала длинными ресницами. Ох, чую, сестрица не о поднятых трупах спрашивать будет…
— О-о, наверное, это ужасно неприятно, постоянно работать с эманациями смерти, тёмной энергией, призраками, мёртвыми телами… Как представлю, даже на секунду, сразу в дрожь бросает. Бр-р! — в подтверждение Лита передёрнула плечами. — А вы, некроманты, сталкиваетесь с этими ужасами постоянно. Как же вы справляетесь с ними?
— Каждый, кто избирает путь некроманта, должен понимать и принимать всё, что неизбежно сопровождает любого специалиста в этой области. Но могу заверить, что со всем вышеперечисленным мы работаем отнюдь не так часто, как предполагает большинство обывателей.
Лита улыбнулась вновь, на сей раз максимально очаровательно, и чуть-чуть подалась к Алессандро. Эй, а что это она делает?!
— Выходит, ты специалист?
— Велонский университет магии, ведовства и некромантии.
— Как интересно!
Да она с ума сошла!
— Лита! — я вцепилась в локоть сестры и оттащила её в сторону. — Ты что творишь?! Ты пьяна?
— Как ты могла такое подумать, я же беременна! — возмутилась Лита и дёрнула рукой, пытаясь избавиться от моих пальцев, но держала я крепко.
— Тогда какого демона ты, беременная и замужняя, пытаешься флиртовать с моим женихом?! — прошипела я.
— Ни с кем я не флиртую!
— Флиртуешь.
— Тебе показалось!
— Да неужели?
— Возможно, немножко, — с неожиданной лёгкостью призналась эта… эта паршивка близкородственная. — Самую малость.
— Немножко? — опешила я.
— А тебе что, жалко? Видишь, какой у меня уже живот? Или воображаешь, будто я с таким пузом соблазню твоего ненаглядного и уведу? А так я хоть пять минут женщиной себя почувствую, красивой, желанной…
— Лита, ты замужем!
— Ну и что? Я Драву не изменяю, а от некроманта твоего не убудет, если я с ним чуток пококетничаю, — лицо сестры вдруг исказила болезненная гримаса и Лита выпалила: — Если бы ты знала, как я от всего этого устала! Всё по правилам, всё как принято. Всегда идеальная, волосок к волоску, чистое платьице, глазки скромно опущены, высокие оценки по всем школьным предметам и ни одного замечания. Всегда всё делающая вовремя и лишь то, чего ждут от меня другие, ни слова против, ни шага в сторону. Не беглянка Хэлли, не пацанка Киана, а умница Лита и никак иначе. Тебе-то хорошо, упорхнула из родового города наперекор всем, едва двадцать стукнуло, и живёшь как хочешь, творишь что заблагорассудится, и никто тебе не указ. Я и с Дравом сошлась, только чтобы хоть как-то из нашего города улететь, не видеть каждый день одни и те же лица, не ходить по одним и тем же улицам до самой смерти. Только вот незадача — один родовой город не так уж сильно отличается от другого… И Драв младший сын, мы живём с его родителями и даже переехать не можем, потому что нельзя, ему ведь дом наследовать. Думаешь, наша мама не подарок? Ха, как бы не так! Его матушка ещё хуже, она единственная, в чьих глазах я неидеальна. Я всё делаю плохо, мне без конца ставят в пример жён старших братьев Драва — лишь потому, что они живут своими домами и не мельтешат днями напролёт перед его матерью. Драв при матери отмалчивается, а наедине уговаривает меня потерпеть… ну и мамуля его дражайшая всяко лучше готовит, уж это-то я должна признать, не правда ли? Я раздулась как шар, мне тяжело летать, а тут ты и… и этот твой…
Огорошенная горьким, злым монологом сестры, я отпустила её руку. Лита, обиженно шмыгнув носом, ушла.
— Всё в порядке? — тихо осведомился приблизившийся Алессандро.
— Нет, не в порядке, — ответила я предельно честно. — И я была бы очень, очень благодарна, если бы ты сказал, что заберёшь этот ваш дурацкий кристалл вот прямо сейчас и уже завтра я смогу вернуться в Алансонию, к своей привычной жизни и незаконному укопу мандрагоры, подальше от личных драм моей семьи.
— Ещё день или два, — заверил Алессандро. — Сколько длится праздник?
— Пять дней, считая день открытия.
— Два дня уже прошло, осталось всего три. В любом случае желательно покинуть Скарро до массового отлёта твоих сородичей.
Надеюсь, так и будет.
Утро было… не раннее, что хорошо.
И проснулась я сама, а не потому, что кто-то над душой стоит и разбудить пытается не самыми приятными методами.
И во всём доме тишина, что неудивительно — кроме нас, все вернулись поздно.
Только вот по пробуждению обнаружила я себя не на своей половине, поближе к краю, а посередине, почти что уткнувшейся носом в обнажённую грудь Алессандро. Сам жнец преспокойно спал рядышком, лицом ко мне, и добро бы только спал. Одна рука его нашлась под покрывалом, на моей талии, и возлежала она на изгибе моего тела так, словно именно там ей и следует быть.
Накануне мы тихо-мирно вернулись домой и чинно легли спать каждый со своего края. Я не настаивала, чтобы Алессандро всенепременно укладывался на пол или на лавку и даже заикаться не смел о ночёвке на одной со мной горизонтальной поверхности. Кровать была достаточно широкой, мы вполне могли спать на ней, не мешая друг другу, а своё отношение к интиму жнец ясно обозначил ещё в Алансонии. Многострадальный тюк не в счёт. Поэтому возможные приставания со стороны Алессандро меня не беспокоили. Да и сейчас… просто неудачно перевернулись и не отодвинулись, ещё и руки во сне протянули куда не надо. Бывает.
Я собиралась отодвинуться. Честное слово! Но Алессандро, похоже, действительно спал, и я не удержалась, воспользовалась возможностью посмотреть на него поближе. Всё же когда люди спят, они более расслаблены, уязвимы и не прячутся за масками, неизменными в часы бодрствования. Сама не знаю, что в точности я намеревалась углядеть в безмятежном лице, однако лежала себе тихо и смотрела, смотрела… пока по губам не скользнула тень улыбки, а рука на талии не сжалась, притягивая меня ближе к мужскому телу. Я дёрнулась, и Алессандро открыл глаза. Несколько секунд смотрел на меня со странным выражением, смесь растерянности и удивления с щепоткой досады, и мне вдруг подумалось, что видел человек хороший, приятный сон, проснулся, а тут я и прочая суровая реальность во всей своей неприглядной красе. Поневоле разочаруешься. Жнец убрал руку, перевернулся с бока на спину. Я поскорее отодвинулась на самый край, рискуя вовсе свалиться с кровати.