— Это куда же я влип? — с мрачной подозрительностью спросил Ливерпуль. — О чем это вы тут базарите?
— О «тоннеле» мы тут базарим, красивый ты наш! — пояснил Лосенок. — Вот в него-то ты и влип. Да так, что не видно для тебя света ни в конце тоннеля, ни в начале. Кранты тебе, парнишка. Крытая тюрьма! Несмотря на твоего богатого папашу и прочие подпорки и спасательные круги. Не спасет тебя твой папаша, ой, не спасет! И всякие прочие адвокаты тебе также не пригодятся. Четвертной тебе светит, как с куста! Ну, а что ты хотел? Торговля наркотиками — это, понимаешь ли… — Лосенок, произнося столь длинную и темпераментную речь, в конце концов выдохся и не договорил фразу до конца.
— О каком таком тоннеле идет речь? — буркнул Ливерпуль. — Что-то не понимаю я ваших намеков…
— Ну да? — в голосе Лосенка прозвучало просто-таки неподдельное изумление. — Неужто и вправду не понимаешь? Ай-ай-ай… Ай, как плохо, когда человек не понимает очевидных вещей! Плохо для этого человека — для кого же еще! Так и быть, дам дополнительные разъяснения. О наркотике я толкую под названием «тоннель»! О нем самом. И — о тебе. То есть о твоих полюбовных отношениях с этим самым «тоннелем»! Уразумел? Вот только не свисти, что ты первый раз слышишь это слово! Потому как имеются у нас неопровержимые доказательства! Ну, а коль они неопровержимые, то это для тебя — хуже не придумаешь. Крытая тюряга! Двадцать пять лет без всякого снисхождения!
— Ты вот что, красавец! — вступил в разговор Герасимов. — Ты вместо того, чтобы брыкаться и корчить из себя авторитета, лучше призадумайся. Расскажешь нам все, как оно есть, отпустим на свободу. А там — твой родимый папаша, адвокаты… В общем, полная свобода для маневра. Хоть весь облепись адвокатами, хоть ночуй с ними в одной постели. А вот пока ты у нас — тут тебе никакой свободы! Тут, понимаешь ли, игра по нашим правилам.
На этот раз Ливерпуль ничего не ответил — он размышлял. А потом сказал:
— Ну, «тоннель»… Ну, пробовал я его один раз… А что, нельзя? По закону можно. Я законы знаю.
— Вот что, друг мой Ливерпуль! — Лосенок подсел к Ливерпулю и даже обнял его за плечи. — Знание законов — это, конечно, хорошо. Но тогда ответь нам, что бывает за торговлю наркотиками?
— А я торговал? — огрызнулся Ливерпуль. — Вы сначала докажите!
— Не торговал, так предлагал это делать другим, — к Ливерпулю с другой стороны подсел Герасимов. — Делал разные намеки… А это одно и то же, то есть та самая торговля. Даже еще хуже, так как в этом случае с тебя спрос не как с рядового распространителя, а как с организатора целой шайки наркоторговцев. Вот и смекай, если ты говоришь, что знаешь законы.
— Какие намеки? — Ливерпуль злобно взглянул вначале на Герасимова, а затем на Лосенка. — Никаких намеков никому я не делал!
— Кто такой Акробат? — спросил Мешалкин.
— Какой еще Акробат? — вскинулся Ливерпуль. — Не знаю я никакого Акробата!
— Нет, не будет у нас с тобой делового разговора! — вздохнул Лосенок, поднимаясь. — Да и ладно. Не хочешь, так и не надо. Дело хозяйское: или париться в тюряге, или гулять на свободе. Судя по всему, ты выбрал тюрягу. Что ж… — тут Лосенок артистически развел руками, — в нее-то мы сейчас тебя и спровадим. А вот с твоим дружком Мопсиком поговорим. Уж он-то парень не промах, он куда умнее тебя! Значит, поговорим и отпустим его на свободу. А ты отправляйся в камеру. Ну, чего ты расселся? Вставай, и пойдем. Здесь недалеко…
Было заметно, что Ливерпуль испугался такого оборота событий и таких для него перспектив. А испугавшись, он вновь перешел на свою привычную манеру общения.
— Вы что, все оборзели? — истерично закричал он. — Припухли? Попутали берега? Да вы знаете, кто я такой?..
— Очень даже знаем, — вздохнул Лосенок, — подымайся, болезный, да пойдем. А то у нас мало времени. Ну, чего ты уперся? Кто ж тебе виноват, что ты бестолковый?
— Я скажу… — вдруг испуганной скороговоркой произнес Ливерпуль. — Что знаю, то и скажу. Спрашивайте…
— Неужто скажешь? — ухмыльнулся Лосенок. — А может, лучше в тюрягу? Там, слышь ты, отдыхает самый настоящий маньяк. Красавец мужчина! Пообщаетесь…
— Скажу, — глядя в землю, пообещал Ливерпуль.
— Но только правду! — суровым тоном предостерег парня Лосенок.
— Что знаю, то и скажу, — ответил на это Ливерпуль.
— Это мудро, — одобрил Лосенок. — Зачем же говорить то, чего ты не знаешь? Этак мы и обидеться можем!