— Вы двое общались?
Я покачала головой.
— Не совсем. Она все время спала с тех пор, как приехала сюда.
— С воскресенья? Сегодня среда, Прес.
— Что-то не так. — Я обхватила кружку с кофе, позволяя его теплу просочиться в мои ладони. — Она очень худая. И постоянно хочет спать. У меня есть свои теории о том, что происходит, но пока она мне не скажет, я не буду знать наверняка.
Я подозревала, что мой отец издевался над ней в течение многих лет, и она, наконец, нашла в себе силы сбежать. Или, может быть, мои родители были мертвы, и она смогла свободно уйти. Но то, как выглядела Скарлетт, напомнило мне о моей матери в те дни, когда она не пыталась скрыть свою боль.
— Хочешь обсудить свои теории? — спросил Дэш.
— Нет. Но спасибо тебе. Это сложно и запутанно.
— Я всегда готов выслушать.
— Я знаю. — Я улыбнулась. — И ценю это.
Однажды я расскажу Дэшу о своем детстве. Когда он, несомненно, рассердится, я успокою его и попрошу оставить моего отца в покое, так же, как когда-то попросила Дрейвена. На данный момент мое внимание было сосредоточено на Скарлетт. И когда мне нужно будет на кого-то опереться, у меня будет Шоу.
— Какая вторая вещь, о которой ты хотела рассказать? — спросил Дэш, снова беря в руки свою кружку.
— Я кое с кем встречаюсь.
— С Люком Розеном. — Он кивнул. — Хороший парень.
— Да, он такой. Но нет, я больше не встречаюсь с Люком.
— Хорошо, — протянул он. — Тогда с кем?
Снаружи хлопнула дверца машины, по тротуару застучали ботинки, и, словно по сигналу, Шоу вошел в офис.
Я бросила на него равнодушный взгляд. Этим утром, когда я выходила из его дома, мы договорились встретиться за ланчем. Еще не было и десяти часов.
— Доброе утро. — Шоу протянул руку Дэшу, который пожал ее, не вставая со стула.
— Только не говори мне, что ты уже снимаешь продолжение.
Шоу усмехнулся.
— Нет, на этот раз я в Монтане по личным причинам.
— Это парень, с которым ты встречаешься? — спросил Дэш.
Я кивнула, когда Шоу обогнул мой стол.
— Ты просто не мог остаться в стороне.
— От тебя? — Он низко наклонился, посмеиваясь мне в ухо, и запечатлел поцелуй на моей щеке. — Никогда.
Я встретилась взглядом с Дэшем и виновато пожала плечами.
— Он и близко не так ужасен, как я думала.
— Детка, ты всегда говоришь мне самые приятные вещи. — Шоу ухмыльнулся и присел на край моего стола, заявляя свои права на меня.
Взгляд Дэша на мгновение метался между нами, затем остановился на мне.
— Он хорошо к тебе относится?
— Да. — Я посмотрела на Шоу, в его золотистых глазах было ожидание. — Хорошо.
Волна облегчения промелькнула на лице Шоу, как будто, возможно, он ожидал, что я все еще буду злиться из-за того, как мы расстались в первый раз. Но я приняла его извинения.
Он был прощен.
Дэш поднялся со стула, и выпрямившись во весь рост бросил на Шоу предупреждающий взгляд.
— Не делай ей больно, черт возьми.
— Даю тебе слово, — пообещал Шоу.
— Значит ли это, что ты собираешься переехать в Калифорнию? — спросил меня Дэш. — Потому что меня это не устраивает.
— Нет, — сказала я в то же время, как Шоу сказал:
— Может быть, однажды.
— Э-э… мы еще не обсуждали это. — Прежде чем мы заговорим о долгосрочных планах, нам нужно было пережить ужин.
Дэш повернулся и направился в магазин, но прежде чем уйти, он дернул подбородком в сторону Шоу.
— Добро пожаловать обратно.
— Спасибо.
Я поджала губы, чтобы скрыть улыбку, когда Дэш исчез.
— Почему я чувствую, что это было важно? — спросил Шоу, когда дверь закрылась.
— Потому что так оно и было.
Дэшу никогда не нравился Джеремая. С того момента, как они встретились, у Дэша было неприятное предчувствие. Он не пожимал Джеремае руку и не обращался к нему за те несколько раз, когда тот приходил в офис. Вместо этого Дэш годами донимал меня, требуя расторгнуть помолвку.
Это простое «Добро пожаловать» для Шоу, говорило о многом.
Возможно, причиной приезда Шоу сюда в первую очередь было участие в проекте, который они презирали, но съемки были закончены, и шумиха вокруг фильма не будет длиться вечно.
Как только фильм выйдет на экраны, мы забудем о нем. В некотором смысле, мы уже это сделали. Мы жили в своем уголке мира, вдали от гламура Голливуда, и независимо от того, что случится с фильмом, память о Маркусе Вагнере уже стерлась.
— Все прошло лучше, чем ожидалось, — сказал Шоу. — Я не хотел, чтобы тебе пришлось рассказывать им самой.
Этот мужчина.
— Ты пришел помочь?
— Да. — Он наклонился и запечатлел поцелуй на моих губах. — И потому что скучал по тебе.
— Прошло три часа.
— Точно. Это очень много времени.
Мы провели ночь, заново знакомясь с телом друг друга. Я заснула в объятиях Шоу и проснулась в полном блаженстве, прежде чем отправиться домой собираться на работу.
Шоу встал и снял пальто.
— Скарлетт спала, когда ты уходила?
— Да. Я заглянула к ней, она все еще спала. Странно, правда? Такое ощущение, что она не спала неделями.
— С ней определенно что-то происходит.
— Я думаю, это из-за моих родителей. Как ты думаешь, может быть…
— Может быть, что? — Он снова сел на стол, на этот раз лицом ко мне, после того как отбросил в сторону свое пальто.
— Может быть, они… мертвы? — Это было трудно произнести вслух. Я не любила своих родителей, но глубоко внутри было что-то, что оплакивало мою мать.
И никогда моего отца.
— Хочешь, чтобы я узнал? — спросил Шоу.
— Узнал как? Погуглив?
Он пожал плечами.
— Это или мы можем нанять частного детектива, чтобы копнуть глубже.
— Нет. Если мы хотим это сделать, я могу просто попросить Эмметта.
— Эмметта? — Его брови сошлись на переносице. — Я думал, он механик.
Я хихикнула.
— Эмметт умеет обращаться не только с гаечным ключом. Я уверена, что у него на ноутбуке есть информация о тебе, а также все остальное, что он смог найти в Интернете.
— О, господи, — пробормотал он.
— Но, отвечая на твой вопрос — нет. Я не хочу знать о своих родителях. Не раньше, чем поговорю со Скарлетт.
— Ты бы хотела, чтобы я был там?
Я положила руку ему на бедро.
— Я благодарна тебе, но думаю, нам нужно поговорить наедине.
— Я буду прямо за соседней дверью, если ты передумаешь.
— Это так… отстойно. — Я опустила взгляд, озвучивая один из своих страхов. — Раньше мы знали друг о друге все, но сейчас Скарлетт кажется другим человеком. У меня такое чувство, что я больше не знаю свою сестру. Что, если мы не понравимся друг другу?
— Такое случается. В семьях все сложно. Мой отец был моим героем, и я звонил ему почти каждый день. А теперь я не говорил с ним годами.
— Однажды вы поговорите.
— Что заставляет тебя так думать?
— Ты любишь свою семью, Шоу.
Всякий раз, когда он говорил о своей маме или сестрах, он улыбался, и его глаза загорались. А в тот день, когда он рассказывал мне о своем отце, в его голосе была такая болезненная тоска. Он не был озлоблен или зол; он был глубоко разочарован. Когда-нибудь это пройдет, и он будет готов снова поговорить со своим отцом.
— Ты еще не готов, но однажды будешь. Я никогда не встречала твоего отца, но я не думаю, что он злой человек. Он не похож на Маркуса Вагнера. Маркус не думал, что сделал что-то не так. Он чувствовал себя праведным и оправдал свои действия. Твой отец признался.
Шоу уставился в стену позади меня, его взгляд был устремлен в никуда.
— Я знаю, каково это — иметь злого отца. — Я сжала его ногу. — Мой отец тоже не думает, что он сделал что-то плохое. Он думает, что это его право насиловать свою жену и бить своих детей. Стал бы твой отец когда-нибудь так обращаться с тобой или твоими сестрами?
— Никогда, — тихо сказал он.
— Он больше не твой герой, и это нормально. Но он все еще твой отец, и я могу сказать, что ты все еще любишь его.