Эмметт тогда тоже работал в гараже. Он заходил в офис во время обеденного перерыва и спрашивал, что я буду есть. После двух недель подряд наблюдения за тем, как я готовлю лапшу-рамен в кофейной кружке в микроволновой печи, он случайно начал готовить по две порции накануне вечером. Однажды утром я пришла в гараж и обнаружила в холодильнике два контейнера с едой, стоящих бок о бок, оба помеченные стикерами. На одном было мое имя, на другом — Эмметта.
Тогда его волосы были короче, и он переживал трудные времена. Утро за утром я приносила ему кофе и морщилась при виде темных кругов у него под глазами. В особенно плохие дни от него разило алкоголем и дымом. Но каким бы сильным ни было горе, какой бы темной ни была туча, грозившая поглотить его целиком, Эмметт никогда не забывал принести мне обед.
До того дня, пока я не научилась, как не сжигать «Гамбургер Хэлпер» (прим. ред.: «Гамбургер Хэлпер» — это коробка сушеных макарон с приправой, предназначенная для приготовления с говяжьим фаршем), и не принесла свои собственные пластиковые контейнеры.
Дрейвен, Дэш и Эмметт. Мои защитники. Не то чтобы я в них нуждалась. В тот единственный раз, когда член клуба осмелился приударить за мной, я прекрасно справилась с этим сама.
Это был Лео.
К пяти часам он был пьян, что в то время было нормой для Лео. Он еще не работал в гараже, и по сей день я не знала, чем он занимался ради денег. Я подозревала, что это как-то связано с клубом — я никогда не узнаю наверняка.
Лео слонялся без дела возле офиса, топтался возле моей машины, в кончиках его пальцев болталась янтарная пивная бутылка.
Пресли, верно?
Я кивнула.
Не хочешь — он рыгнул — прокатиться?
Я расхохоталась, согнулась пополам и чуть не описалась. Придя в себя, я попросила его зайти в офис на следующее утро, пообещав преподать ему урок о том, как пригласить трезвую женщину на свидание.
К моему большому удивлению, Лео зашел на следующий день, хотя и не утром. Лео не занимался утренними делами. Он пришел около полудня с сэндвичами для нас обоих и еще одним для Эмметта. Каким бы несносным он ни был, в этом человеке была милая жилка. Я надеялась, что когда-нибудь женщина приведет Лео в форму. Ей придется нелегко, но это будет того стоить.
Улыбка тронула мои губы, когда я подумала о том дне, когда мы с ней познакомимся.
— Что? — спросила Женевьев.
— Ничего. — Я покачала головой. — Я просто думала о старых временах.
— Ты работаешь здесь сколько, десять лет?
Я кивнула.
— В августе исполнится десять лет. С тех пор многое изменилось.
— Держу пари. Ты была здесь, когда клуб еще работал, не так ли? На что это было похоже?
— Это было дико. Даже со стороны чувствовались энергия и возбуждение. Это немного пугало меня, хотя я бы никогда не призналась в этом Дэшу, Эмметту или Лео. Дрейвен держал меня довольно далеко от всего этого, но я сидела здесь. Я многое видела. — Я указала на окно. — Я мельком видела парней, когда они въезжали на парковку. Они проносились мимо по пути в клуб, одетые в свои жилетки. Их было так много. В конце концов, я перестала пытаться разобраться, кто есть кто. Единственные, кого я действительно знала, были парни, работающие в магазине, или кто-то из тех, кто постарше, кто приходил, чтобы поиздеваться.
— Все механики были частью клуба?
— Да. Я была первым человеком, не являющимся членом клуба, который работал здесь. Дрейвен как-то сказал мне об этом. Исайя был вторым.
— Хм. Я этого не знала.
Я кивнула.
— Дрейвен руководил всем в офисе. К тому моменту он почти не работал в магазине. Это были владения Дэша и Эмметта, особенно после того, как отец Эмметта, Стоун, был убит.
Она моргнула.
— Я не… Я мало что знаю о семье Эмметта. Я никогда не слышала, чтобы он говорил о ком-то кроме своей мамы.
— Она милая, и он обожает ее.
— Скажи мне еще раз, почему тебе никогда не интересовали отношения с Эмметтом?
Я хихикнула.
— Этого никогда не случится.
— Стоит попробовать. — Она откусила от своего сэндвича, затем понизила голос. — Отец Эмметта был убит? Из-за клуба?
— Думаю, да. Никто никогда не рассказывал мне подробностей. Я знаю только, что он умер незадолго до того, как я переехала сюда, и Эмметт был опустошен.
Пьянство было очевидным. Я беспокоилась, что там были и наркотики. Не раз он приходил на работу с порезами и синяками на руках и лице, которые, как я знала, были результатом драк.
— В конце концов, он разобрался с этим, — сказала я. — Лео как-то сказал мне, что до смерти отца Эмметт улыбался гораздо чаще. Он был чем-то похож на Дэша — ему нравилось работать бок о бок со своим отцом.
— Я понятия не имела. — Глаза Женевьев погрустнели.
— Многое изменилось.
Женевьев прожила над гаражом всего год, прежде чем поступила в юридическую школу. Когда она жила здесь «Тин Джипсис» были всего лишь воспоминанием.
Но я видела все это. Я видела их во всей красе. Я наблюдала за тем, как они теряли участников и не заменяли их. Я была здесь в тот день, когда мотоциклы перестали с ревом въезжать на стоянку.
Все еще были дни, когда я скучала по шуму.
Я зевнула, быстро прикрыв рот и сделав еще один глоток «Доктора Пеппера».
— Устала? — спросила Женевьев.
— Лео, — пробормотала я. — Этот придурок позвонил мне вчера в половине второго ночи, чтобы я забрала его пьяную задницу из «Бетси».
— И ты пошла?
Я пожала плечом.
— Это Лео.
— Но встречаться с ним — это «нет». — Она ухмыльнулась.
Я хихикнула.
— Твердое «нет». Этот мужчина — ребенок.
Женевьев пришла сегодня в гараж на ланч. Она купила сэндвичей для всей команды, чтобы отпраздновать окончание недели. С тех пор как они вернулись, она работала полный рабочий день у Джима Торна, лучшего юриста в городе. Джим рано закрыл фирму, так что Женевьев удивила нас едой.
Вот только ребята были слишком заняты наблюдением за тем, как Лео от руки наносит аэрографию на панель капота в покрасочной кабинке, и мы не хотели их беспокоить. Но сама я ни за что не стала бы ждать, пока покажутся эти тугодумы, чтобы съесть свою еду, так что мы с Женевьев начали — и закончили — без них.
Она спросила меня, готова ли я начать ходить на свидания. Я удивила нас обеих своим согласием.
Я ни с кем не ходила на свидания. Никогда. Ни разу ни один мужчина не приглашал меня на первое свидание, на ужин или в кино. Мы с Джеремаей не встречались, мы просто были… вместе.
Мне было почти двадцать восемь лет, и я хотела быть желанной. Впервые в жизни я захотела, чтобы меня добивались.
Единственная проблема заключалась в том, что ни один мужчина в Клифтон Фордж не вызвал у меня интереса. Кроме Джеремаи, конечно, но Клифтон Фордж не был известен одинокими мужчинами. Я знала большинство одиноких парней в округе, встречалась с ними, когда они приходили в гараж со своими машинами, и они были одиноки не просто так.
Самый новый холостяк в городе — по крайней мере, я предполагала, что он был холост, — был кинозвездой, и я ни за что бы не села напротив Шоу Вэланса в ресторане.
Каким бы великолепным он ни был, я бы позволила миллионам других женщин вожделеть его. Вполне уместно, что не так давно он играл греческого бога. У него было подходящее для этого тело. С его идеально уложенными темно-русыми волосами и ровными белыми зубами Шоу, вероятно, растопил все женские тоги на съемочной площадке.
Я не хотела таять.
И последнее, что мне было нужно, — это голливудский гламур.
Мне нужно было что-то настоящее. Честное. Мне нужен был мужчина с доброй улыбкой, постоянной работой и скромными корнями.
Джеремая был таким парнем, за вычетом работы и скромности. Как было бы хорошо, если бы мысль о поцелуе с Лео или Эмметтом не вызывала у меня тошноту.
— Так что… — Женевьев оглянулась через плечо в сторону магазина, чтобы убедиться, что мы одни. По-прежнему не было никаких признаков Эмметта, Лео или Исайи. Два других наших механика, Сойер и Тайлер, обычно обедали на заднем дворе за столом для пикника, а Дэш не работал по пятницам. — Джеремая не связывался с тобой?