– Но как же… милорд Вир, – пробормотал Жмых, пятясь назад от столика, – вы же только что сами…
– Мне неинтересно, что тут написано, потому что это не та книга, – сказал Вир, четко разделяя слова и глядя на незадачливых взломщиков, как волк на кроликов.
– Но… я не понимаю… вот… – Жмых дрожащими руками выудил из-за пазухи бумажку, – совпадает, как есть совпадает, если же…
– Переплет совпадает. А внутри – другая книга. И если вы, олухи… – Вир быстро наклонился к книге и протянул к ней руку, задержав открытую ладонь над замком. Словно бы крупная светящаяся капля сорвалась с ладони на переплет и впиталась в него. – Не то, – разочарованно, но уже более спокойным голосом произнес Вир, выпрямляясь, – лет сто минимум.
Поджав губы, задумчиво посмотрел куда-то вдаль, сквозь замерших взломщиков и стены комнаты, вздохнул.
– Выметайтесь, – сказал негромко и отвернулся. Жмых моментально выскользнул в дверь, Оштон же задержался:
– А вознаграждение?
Вир обернулся, и, встретившись с его взглядом, Оштон коротко поклонился и вышел в коридор, плотно и осторожно прикрыв за собой дверь. Иногда можно играть с огнем, а иногда – не стоит. Сейчас был явно второй случай.
ГЛАВА 4
«Если ночной порой вас остановил в темном углу угрожающего вида проходимец, не спешите с криками убегать, бросаться в драку или покорно доставать кошель. Возможно, ему просто хочется поговорить».
И опять Малик Локай
С самого начала мне не нравилась эта идея Анри. Вообще Ломак обладает удивительным даром по любому поводу генерировать дурно пахнущие идеи, втягивать в их реализацию кучу народа, а потом, когда настает время неприятных последствий, чудесным образом оказываться в стороне. А уж если еще и повод не надуманный…
Прошлый его день рождения мы, помнится, встречали сначала в будуаре веселого заведения мадам Хильды, а потом, когда выяснилось, что наше посещение сей обители греха никем не оплачено, – в окружной кутузке. Но на этот раз Ломак превзошел самого себя – его заявление, что он заказал на ночь столик в «Голове вепря», было встречено всеми студентами гробовым молчанием. У меня даже появилась надежда, что на этот раз Ломака никто не поддержит.
Тщетная надежда – уже через час желающих принять участие в празднестве было хоть отбавляй. И с чего это я решил в этом участвовать? Знал же, что из всех обещавших и трети не придет.
«Голова вепря» располагался на границе между доками и трущобным районом, где и стражники-то меньше чем группами по десять человек не ходили. Репутация у этого кабака была самая что ни на есть мерзкая. Ночи не проходило, чтобы очередной его посетитель не обнаруживался поутру в какой-нибудь окрестной канаве с перерезанным горлом. Содержал «Голову вепря» небезызвестный тип по кличке Висельник Сай. Кличку, кстати, он носил неспроста: он и в самом деле восемь лет назад был амнистирован по праву мертвеца, сорвавшись с виселицы, и с тех пор гордо щеголял шрамом от веревки на шее. Народец, как нетрудно догадаться, в кабаке собирался соответствующий.
– Маги – это силища! – разорялся Анри. – Один маг сотни бойцов стоит, любому известно. А уж про этих крыс портовых и говорить нечего. Да я один могу эту халабуду пеплом на ветер пустить. Но мне одному скучно будет. Ну что, магистры, устроим праздник? Самая фишка-то в чем: можно все! Хочешь – жги, хочешь – топи, хочешь – молниями кидайся. Никакой стражи, никаких проблем в магистрате. Даже наоборот, спасибо скажут, если мы этот гадюшник слегка поджарим.
– Кретин, – негромко, но внятно прокомментировала Ирси, вставая. – И идея дурацкая. Малек, ты идешь?
– Да, – отозвался я, – сейчас тоже пойду.
– Я у Марты поужинаю, – сказала Ирси, идя к выходу. – Поторопишься, и тебе что-нибудь останется.
Анри проводил ее насмешливым взглядом. Хлопнула дверь, Ломак обернулся к оставшимся:
– Это и к лучшему. Девчонкам в таком заведении и в самом деле не место. Ну что, есть тут еще бабы?
Разумеется, уйти после такого заявления я уже не мог. А вот что заставило меня и в самом деле припереться в «Голову вепря» к заходу солнца, я не понимаю.
Пара стоявших у входа дегенеративного вида личностей окинула меня пронзительными взглядами, когда я, ежась от неприятных предчувствий, нырнул под вывеску, очень натурально изображавшую здоровенную кабанью башку. Отрубленную и лежащую в луже крови. Запах в кабаке стоял такой, что я непроизвольно начал дышать ртом. Огляделся, надеясь, что никого из знакомых не увижу и можно будет со спокойной совестью смыться. Не тут-то было.
– Малек! – окликнул меня кто-то из дальнего угла, и я повернулся на возглас. За угловым столиком в компании еще троих студентов сидел широко скалящийся Анри и махал мне полупустой кружкой эля. У остальных, однако, выражения лиц были менее жизнерадостными. Я присел на табурет, и вынырнувший из дымной мглы плечистый детина в замызганном фартуке бухнул передо мной кружку эля и деревянную тарелку с полосками строганины.
– Хо! – воскликнул Анри. – Я знал, что ты тоже мужик что надо. Щас, наши подтянутся, гульнем от души.
– А я говорю, что валить отсюда надо, – сказал невысокий, но жилистый парень с соседнего факультета. По-моему, его Валеем зовут, я его редко видел. – После захода солнца сюда уже никто не придет. Надо сваливать, пока не поздно. Тут народу еще всего ничего, а я уже чувствую пару амулетов со Щитом Воздуха, уровня так третьего, и какую-то гадость из стихии Воды, я в ней плохо разбираюсь. Ломак, ты сможешь пробить тройной Щит Воздуха?
– Да хоть пятер… пятикр… да хоть пятого уровня! А если что, то Малек мне поможет. – Анри хлопнул меня по плечу. – Ведь поможешь, а, Малек? Ты ж догадался свои штучки с собой прихватить?
– Какие штучки? – раздраженно спросил я, стряхивая руку Анри с плеча.
– Да ладно. – Анри подмигнул и широко осклабился. – Так все и поверили, что ты из Мертвого города не прихватил на память чего-нибудь убойного.
– Я тебе сто раз говорил, что никак…
Но Анри меня уже не слушал. Похоже, он уже навеселе. Плохо дело. Вообще-то, чтобы свалить Анри, вина требовалось больше, чем чтобы его утопить. Но осторожность у него отшибало напрочь после первой-второй кружки. Я встретился взглядом с Валеем.
– Может, пойдем отсюда? – шепнул он тихонько.
Я подумал и покачал головой.
– Поздно уже. Солнце зашло, на улице сейчас опаснее, чем здесь. Да и разделяться не стоит. Если только силком Анри отсюда вытащить…
Мы переглянулись уже вчетвером. Анри поставил кружку на стол и насторожился.
– Э, вы чего… – начал он, но тут от дверей донесся радостный возглас:
– Ломачище! Вон ты где! Привет, ребята!
Мы одновременно повернули головы к входу, уже зная, кого там увидим – Шалима и Форку. Эти всегда смотрели Анри в рот и готовы были делать все, что он скажет. Проклятье, теперь его отсюда уже не вытащишь. Новопришедшие, весело болтая, уселись за стол, получили свои кружки и принялись перешучиваться с Анри в своем привычном стиле. Валей посмотрел на весело гомонящую троицу и негромко выругался. Я вздохнул:
– Да ладно, может, еще обойдется. Нас уже семеро, вряд ли кто на нас полезет.
– Лишь бы Анри сам задираться не начал, – мрачно ответил Валей. Вот-вот, у Ломака это запросто.
– Надо только за ним приглядывать, – пожал я плечами и потянулся к своей кружке. Эль оказался на удивление хорошим, строганина – в меру соленой и в меру сушеной, и я немного расслабился. В самом деле, глядишь, и досидим до утра без проблем. Представляю, какие с подачи Анри потом легенды об этой ночи ходить будут.
А таверна тем временем заполнялась народом. Выглядели здешние посетители в большинстве своем пренеприятно, но на близкое знакомство с нами никто не претендовал, ограничиваясь парой-другой косых взглядов. Анри, правда, пару раз порывался пойти «пообщаться с представителями городского дна», как он выразился, но мы его вовремя останавливали. К счастью, в этом не было ничего сложного: следовало только спросить его о каком-нибудь подвиге с его участием, и он моментально забывал все намерения и принимался самозабвенно рассказывать, обставляя свой рассказ все новыми и новыми невероятными подробностями.