- Я из милиции, - он предъявил удостоверение. -Можно несколько вопросов?
Она долго рассматривала удостоверение, потом соизволила ответить:
- Я вас слушаю.
- Вы знаете жильца из 77 квартиры? Его фамилия Незваный.
- Да меня чуть не каждый день о нём спрашивают, то Ваши, то КГБ.
- ФСБ? - поправил Протас.
- Ну да, не поймёшь эти названия, раньше звучало... - со странной интонацией в голосе произнесла она.
- Значит, и ФСБ интересовалось? - Протас не был удивлён.
- Да, вчера заходили, - подтвердила женщина.
Протас не стал спрашивать, зачем заходили и что спрашивали. Было и так понятно, что они не поделились информацией с этой солидной тёткой.
- Почему у вас вместо замков дыры? - поинтересовался Протас.
- Сняли, будут менять на новые - электронные. Да вот что-то не ставят, паршивцы. Я уже вчера звонила в эту контору,- не на шутку разволновалась тётка.
- И давно сняли? - насторожился Протас
- Неделю уже как сняли. В туалет ,прости Господи, не отойти.
- А к нему не приходила его сестра?
- Не-ет. Сестра не приходила. Девок много ходило, симпатичный парень был. Ума не приложу, зачем он пошёл в мин...э-э в милицию работать? Деньги вроде водились?
- Потому и пошёл, что деньги водились. В милиции денег не заработаешь.
- Да уж знаем,- она саркастически ухмыльнулась. - Каждый день по ящику крутят, какие "милиционэры" "бедные".
Протас не стал говорить фразой типа : " Не все такие". Это было бы похоже на оправдание. Надоело.
- Я поднимусь наверх? - не стал продолжать разговор Протас.
- Поднимитесь,- пожала тётка плечами.
Протас пошёл пешком по лестнице, ему нужен был опять третий этаж.
- Извините, - как будто невзначай, окликнула Протаса консьержка,- мне сменщица запасной ключ от его квартиры оставила, сказала передать его милиции.
- Да? - Протас насторожился. - А кому именно?
- Кто придет.
- Странно. - Протас опять очутился у стола. Тётка с невинным видом протягивала ему блестящий ключ.
- Это не моё дело,- она сунула ключ в руку Чурсинова. - Вы, главное, расписку напишите.
- Ну хорошо, - он взял чистый лист и написал расписку, указав звание и фамилию.
- И номер удостоверения.
Протас еще больше насторожился, но указал, специально перепутав цифры. Хотя это ничего не изменит, по фамилии его все равно найдут. Но он и не собирался прятаться. А цифры? Это он просто перепутал.
Больше ничего не спрашивая, он направился к квартире Незваного, вертя в руках ключ. Все было очень просто, а Протас точно знал, что так просто букет цветов и корзинку с малиной дарят только в Советских мультфильмах. Он наконец добрался до обшитой дорогим деревом бронированной двери с цифрами 77. Прямо перед глазами очутилась бумажная печать Прокуратуры Центрального района.
- Да и хрен с ним, - Протас вставил ключ в замочную скважину и повернул четыре раза. Тетка точно знала, что он воспользуется этим кусочком блестящего металла. Непростая тётка. Вот только у кого на службе? Но наверняка по принципу- всех впускать и никого не выпускать.
Дверь мягко открылась, без единого звука.
Чурсинов замер на пороге , сглотнув слюну, ожидая "торнадо" с масками на головах и криков "На пол!". Тикали секунды - ничего.
Наверное, ждут когда зайду поглубже. Протас шагнул в прихожую.
А может, это его природная осторожность превращает его - подающего надежды оперативника- в параноика с манией преследования? - думал он.
В квартире не прослушивалось не единого звука. Протас дальше и дальше углублялся в полумрак коридора. Через приоткрытую дверь просматривалось окно с плотно закрытыми жалюзями. Он тронул рукой дверь - и она плавно открылась. Комната была большая, с камином, пол был устлан покрытием, похожим на тростниковую циновку. Красивая невысокая мебель - во всем пространстве ощущалась рука хорошего дизайнера, который мог сделать универсальный интерьер, понравившийся бы любому человеку.
Пройдя комнату насквозь, он очутился в следующей комнате. По всей видимости, она служила покойному кабинетом. Все здесь было перевернуто вверх дном. Протас понял, почему в комнате, которую он только что пересек, был идеальный порядок. Там не было не единого ящичка или ниши , из которой можно было что-нибудь вытряхнуть. В кабинете все обстояло по-другому. У окна стоял монолитный стол, сделанный, по всей видимости, на заказ. Все ящики были разбросаны по полу вместе с содержимым. На стенах виднелись следы, которые может оставить только кувалда или, в крайнем случае, отбойный молоток. На полу среди книг, бумаг и осколков стекла валялись остатки каких-то деревянных изваяний и гипсовый слепок чьего-то лица , расколотый на четыре части.