Выбрать главу

— Ты о Криле?

— Конечно.

— Так это, кажется, твой начальник?

— Да, к сожалению, мой начальник. Но что я могу поделать, если он перешел все границы… Мне его очень жаль, как живому жаль живого. Но его поведение давно… Да что я тебе говорю, ты и сам все знаешь, сам чувствуешь… Знаешь, как-то случайно приобрел я одну брошюрку: «Колдовство, его сущность и методы борьбы с ним», в популярном изложении. Очень интересно написано. Прочитал я ее и сразу о Криле подумал. Как будто о нем написано. Сам посуди — принципиально спокойный, малословный, замкнутый, святой воды и в рот не берет, не курит, много читает и подбивает к этому других… Ты представляешь, что у него в душе творится? Представляешь, как он нас всех ненавидит? Не говорю уже о святых. Ему даже разговаривать с нами не хочется. Колдует себе потихоньку, а может, и не потихоньку. Но это уже вам разбираться.

— Криль — дисциплинированный и грамотный… Но, безусловно, что-то есть в нем отталкивающее. Однако кто сможет его достойно заменить?

— Я уже двадцать лет работаю в нашей конторе. И если нужно, заменю Криля. Говорю это с полной ответственностью. И могу обещать, что буду образцовым работником, и колдовать никогда не стану. Давай еще чуток?

— Давай, святое дело.

«Хочешь красиво съесть своего начальника? Ладно, пусть будет по-твоему. Но ты глубоко ошибаешься, что никогда не будешь колдовать! Следующий колдун из нашей конторы — это ты, Хобр! И обещает это тебе святой Завр. Не понравился ты мне, друг. Значит, станешь, рано или поздно, колдуном».

7

— Каноник Лоос в свое время говорил: «Борьба с ведьмами — это новая алхимия, это искусство превращать человеческую кровь в золото». Так можете себе представить, дорогие коллеги, на каком уровне развития находились наука и искусство того времени.

— Но не было ни водородной, ни нейтронной бомбы, не было трагедии Хиросимы и Нагасаки, — пробурчал кто-то из первых рядов, профессор вскинул взгляд на лопоухого студента, но тот неподвижно склонился над конспектом и что-то быстро-быстро писал.

— Да, я понимаю вашу мысль. Современные средства массового уничтожения людей ужасней методов инквизиции… Но, дорогие коллеги, надеюсь, ни у кого из вас не вызывает сомнения то, что развитие науки, прогресс научно-технической революции, социальное развитие человечества, я бы сказал, гражданское возмужание нашей планеты неизбежно приведут к окончательной победе идей гуманизма, коллективизма. Современные наука и техника — величайшая сила, и каждый житель нашей планеты не может не стремиться к тому, чтобы эта сила пребывала в добрых и порядочных руках.

И вдруг пронзительный девичий визг рассек тишину большой аудитории. Студентка в розовом платьице в паническом страхе вскочила во весь рост на сиденье, кричала, стараясь что-то сказать, наконец замолкла, застыла как парализованная и лишь шептала, плотно зажмурив глаза:

— Динозавр… Маленький динозавр, маленький динозавр…

А паренек, сидевший рядом с ней, посмотрел на пол и рассмеялся:

— Правда! Маленький динозавр! — решительно наклонился и взял на ладонь небольшое зеленоватое существо.

Студентка в розовом платье приоткрыла один глаз, потом второй и с любопытством смотрела.

— Да это же простая ящерка, — сказал кто-то. Вокруг зеленого пришельца сгрудились студенты, каждый старался протиснуться вперед.

— Ничего себе ящерка! На задних лапках ходит. Где ты видал ящерку, что на задних лапах ходит?

— Чудеса, да и только… И не боится. Оглядывается спокойно по сторонам…

К студентам подошел и профессор. Все предупредительно расступились, давая ему дорогу. Следом за профессором испуганно пробивался лопоухий студент.

— Действительно, это обыкновенная ящерица, — удивленно констатировал профессор. — Но почему она ходит на задних лапах?

— Это я ее научил. Простите. Это моя ящерка. В моем портфеле для нее… для него — жилье. На этот раз он без разрешения вышел немного погулять… Простите его… меня то есть, пожалуйста.

— Он у тебя, может, и разговаривать умеет? — съязвил профессор.

— Умеет, — виновато признался лопоухий. — Я немного научил.

Великий Кверкус приходил в свою служебную келью всегда очень рано, прежде всех, но запирался, садился на табурет у самых дверей и читал святую книгу, приобщался к высшим святым таинствам, и одновременно внимательно слушал, что происходит за дверями. Приходили рядовые святые, а наисвятейший слушал, о чем они говорили — о жизни, своих делах, а порой и о нем, о Великом Кверкусе. Это было интересно. И очень полезно.