Яркая голубоватая вспышка застала нас двоих на краю спасительного оврага. Я-то обернулась, уже съезжая на спине по склону вниз, а Данике грохнулся на самой кромке. Высунуться из укрытия и втащить его никто не осмеливался до тех пор, пока наверху не стих ветер и не померк свет, в смысле не вернулся к своему нормальному предвечернему состоянию.
Вообще-то Джо и Данике поговаривают, будто мы стали жертвами , но, по-моему, это полнейшая ерунда. По возвращении Натан тщательно изучил каждого — разве что в рот дозиметр не засовывал, — не ни один из нас. Все чувствуют себя прекрасно. Данике же, бедолага, с полуночи мается от тошноты, слабости, головных болей и легкого жара. Утром он, однако, нашел в себе силы встать и, никому не доверяя важного дела, поплелся искать в городе Чем, собственно, поможет кислота при ожогах и рвоте, известно одному лишь доку. Наверное, он съел какую-нибудь гадость. Или выпил. Происходящее с ним, за вычетом ожогов, очень похоже на пивное похмелье. Аккуратнее надо халявой пользоваться, знаете ли!
Ну или вот еще версия, которой упорно придерживается Туве: когда лопался сосуд роботской души, Данике посекло осколками. Но даже если дикарка права, ему придется справляться самому — вряд ли Джо обрадуется, застукав рыжую за поправлением Даниковской анима. Да и не допустит док до своей персоны всяких шарлатанов (полагаю, шарлатанок это тоже касается).
Вот же настырный! Краснорожий приблизился к «джону гиру» вплотную и принялся изучать «воронье гнездо». Мое «воронье гнездо»! Пора осадить уродца! Я покинула свой пост на крыльце трейлера, где Аксель оставил меня следить за завтраком, и на всех парах устремилась к незнакомцу.
— Эй, поц, чо пялишься? Чай не в зоопарке!
— За постоять плату не берут! — последовал ответ в том же духе.
— За просто так вали стоять в другом месте! — диалог намечался продуктивный: кажется, типчик нащупывал в кармане кастет.
— Да остынь, кекс, я наняться хочу, — веско произнес пришелец. — Но не абы к кому.
— Мы нахлебников не держим — у самих руки из плеч, — несколько спокойнее проворчала я и махнула ладонью: не мне, мол, разбираться в сортах бродяг. — Пойдем, а то не досуг с тобой возиться… так и завтрак убежит.
К сожалению, мы кое-кого нанять, поэтому упускать даже мизерный шанс я не имела права, иначе придется нам куковать в Алювине до появления проводника или рискнуть, отправившись без него.
«Главный» цыган обосновался, где ему и положено, — рядом с лошадьми. Проверял упряжь. Раз в сотый за последние минут сорок. В поисках провожатого не помогли его обширные связи, и он злился на себя за непредусмотрительность. Завидев меня в компании красномордой страхолюдины, Аксель с особой тщательностью углубился в изучение какой-то заклепки. Занятой человек — все дела.
— Акс, тут один хмырь битый час ошивается у машин, — безрезультатно потоптавшись рядом с цыганом, я решила прервать его затянувшуюся пантомиму.
— А ты на кой, шкет? Отвесь ему люлей, чтоб катился отседа скорей, — лениво посоветовал Аксель, не поворачивая головы.
— Я б с удовольствием, но интерес есть.
Цыганин наконец удостоил чужака взглядом.
— Мутант, — констатировал он, — фиг ли толку?
Тут пришелец сам поспешил вступить в разговор:
— У вас караван, направляетесь вы наверняка в сторону Мессики, а в той стороне лучше хорошо знать дорогу, по которой едешь.
— Короче! — бесцеремонно поторопил его Аксель.
— Могу провести.
— Угу, а чо это у тебя из рюкзака кровь капает? — внезапно спросил цыган.
— Осел подох — не пропадать же мясу, — пожал плечами краснорожий. Капюшон съехал у него с головы, открыв нашим взорам шишковатый лысый череп.
— Ага, ишак подох, да ты не лох — мяска чуток пригреб в мешок, — поддакнул Аксель, видимо, размышляя над перспективой пригреть в таборе очередного отщепенца. — Ладно, только сделай уже чо-нить со своей ослятиной. Пока о тебе не подумали невесть чего.
Покуда мы втроем балакали, поглазеть на причину шума (терки ведь всегда проходят на повышенных тонах, даже если не ведут к драке) собрались прочие таборчане. Судя по лицам, соседство со страхоидолом не воодушевило ребят. Общее мнение высказал вернувшийся с прогулки за лекарством Данике.
— Еще одного урода взяли? — злобно вопросил он, смерив проводника брезгливым взглядом. Под остальными уродами док, похоже, подразумевал меня, Туве, Декстера, а, может, вообще всех — хворь не лучшим образом отразилась на его настроении.
— Цирк папаши Акселя! — подпустила шпильку Кирна. — Только одно представление! Всем, блять, на удивление. Однако сначала неплохо бы проверить, не фонит ли этот клоун! Натан, где счетчик?
— Кирна, зачем же обижать нашего нового спутника? — по ходу Дриббл просто не желал приближаться к мутанту. — Он эндеец, ясно же!
— Мне ясно одно — кто-то подзассал. Ну да это вполне в твоем стиле, — пренебрежительно констатировала блондинка, а провожатому вдогонку многообещающе рявкнула: — Я с тебя глаз не спущу!
Мутант благоразумно не обратил внимания на Кирнин выпад. Конец обмену любезностями между своими положило появление еще одного чужака в компании Элейн.
— Ага, Элька тоже кого-то привела. Не иначе проводников в Алювине ошивалось больше чем ни одного! — рассмеялась Кирна. — Хотя, сдается мне, этот из числа поклонников стареющих нимфеток.
— По крайней мере, смотрится приличнее, — тихо обронил Натан.
— Познакомьтесь — мой дядя Конрад! — радостно возвестила Принцесса.
Родственник церемонно кивнул нам. Выглядел он чуточку растерянным, и, по-моему, сильнее, нежели враждебный прием, его смущала собственная племяшка, которая уже принялась разглагольствовать о многочисленных достоинствах дядюшки, об их неожиданной встрече и его согласии присоединиться к табору. Конрад таким образом будто бы оказывал нам великую честь. Восторженный монолог цыганки никто не прерывал, зато по окончании, когда Элейн уверилась, что мы полюбили дядю не меньше, чем она сама, посыпались комментарии. Отменно злобные, кстати.
— Это хрень какая-то! — сплюнула под ноги Элейниному родственнику Тиана. — Давайте, теперь каждый приведет в табор по мудаку?!
— Нет-нет, мудаков у нас и своих в избытке, — вступил Данике, недобро переводя взгляд с дядюшки на столб дыма, обозначивший место пребывания краснорожего, решавшего проблему капающей крови путем легкого копчения мяса.
— Но это же мой родной дядя! — возмутилась Принцесса. — Он классный, правда!
— Говоришь, этот мужик тебе родня? Чем докажешь? — осведомилась Тиана у Элейн.
— Эй, я помню! — изумилась глупому вопросу цыганка, заслонив собой драгоценного дядюшку (тот занял очень верную позицию — не лезть в перебранку).
— Когда ты его видела последний раз? В десять лет, аха? Ты б уже забыла, да и фи-зи-о-но-мия у него, поди, сильно сморщилась с тех пор! — покачала головой Эльхаим.
— У меня абсолютная память! — крикнула Принцесса и, точно призывая в свидетели солнце, небо, облака и птиц, подняла указательный палец вверх.
— Ага, заливай! Ну-ка, какого цвета у него глаза-то были?
— Я… ну… эээ…
— Вот именно! Скажи еще — добрые, дура! — расхохоталась Тиана, щелкнув окурком по носку Элейниного сапога.
Беседа принимала опасный характер: дамы явно готовились вцепиться друг другу в волосы. Аксель наблюдал. Если раньше он незаметно какой-нибудь шуточкой уводил грозу, сгустившуюся над спорщицами (Элейн часто терялась в словесных перепалках), то сейчас мстительно оставил Принцессу в одиночестве. Не скоро он простит ей коробку, ох не скоро. Зря.
— А разве вы попали в табор как-то иначе? Как девки придорожные! И рекомендаций с вас никто не требовал, — парировала я, вызвав всеобщий гневный гомон.
— Натана никто не попрекал, когда он припер эту мессиканскую сучку! — нашлась Элейн, ощутив поддержку. — Да что с вами такое, люди!? Откройте ваши сердца доброте, а двери машин — моему дяде!
После такой емкой фразы перепалка ожидаемо зарулила в тупик. Данике, обреченно охнув, удалился к себе в повозку, Тиана, топнув с досады, пошла будить проспавшего самое интересное Декстера, Кирна, пообещав приглядывать и за Конрадом тоже, позволила Сагерту увести себя.