- Вы же сами знаете, что все в этом мире преходяще... Даже Будду, которого вы возводите, рано или поздно коснется тлен...
- Да, все преходяще в этом мире, - строго сказал Хай Тун. - Но особенно преходящи те, кто не провидит путей к Нирване!
Лицо Шэн Фу будто застыло, губы сжались, глаза сверкнули. Через секунду, совладав с собой, он улыбнулся, но уже более натянуто, и, плохо скрывая раздражение, произнес:
- Я понимаю, вам трудно сразу дать нам ответ. Мы люди служащие и терпеливые, а для доброго дела готовы и подождать. Однако хочу, чтобы вы знали... - Шэн Фу угрожающе посмотрел ему в глаза. - Те, кто не помогают нам, сталкиваются с о-о-очень большими неприятностями! - Лицо Шэн Фу вновь приняло приятельское выражение, и он мягко продолжил. - Однако мы очень надеемся, что вы поступите благоразумно. В ближайшее время мы наведаемся к вам.
Сановники учтиво откланялись и покинули монастырский двор.
***
В отвесном красного цвета утесе сотни обвязанных верёвками рабочих, подобно ползающим по стене муравьям, вершили тяжелую и опасную работу. Безмятежный лик Будды проступал из скальной породы. Его полуприкрытые глаза смотрели на священную гору Эмэй-шань. Куски песчаника откалывались и с шумом падали в бурные воды реки, извергая крупные брызги.
Хай Тун с противоположного берега ежедневно наблюдал за ходом работы. Он пребывал в глубокой задумчивости, но топот копыт и шум колес отвлекли его от раздумий. Неожиданно почти вплотную к нему подъехала колесница со знаками императорских отличий, она была запряжена породистыми жеребцами и украшена бамбуковым зонтом с изображением дракона. Двое уже знакомых сановников важно сошли со ступеней и, подойдя к Хай Туну, сдержано поклонились.
- Ну что, какое решение вы приняли? - не церемонясь, спросил Шэн Фу.
Хай Тун посмотрел в их лица и смело ответил:
- Мы собирали эти деньги по всей стране много лет, и они все до последнего шу пойдут на возведение статуи Будды!
- Мне кажется, вы так и не поняли, какие проблемы вы можете навлечь на себя, отказывая нам! - угрожающе сказал Шэн Фу.
- Я все понял, мое решение непреклонно!
Сановник побледнел, его губы задрожали, он вытянул руку вперед и, направив указательный палец в лицо Хай Туна, закричал:
- Если ты не отдашь нам эти деньги, я прикажу выколоть тебе глаза!
Хай Тун обвел спокойным взором лицо Шэн Фу, его искривленный рот, стиснутые зубы, сдвинутые брови и сделал шаг назад. В этот момент Хай Тун перешел ту черту, за пределами которой голос чиновника уже не был слышен. Пространство вокруг Хай Туна расширилось и сделалось необъятным. Его наполнил шум падающих камней, водных брызг, стук кирок, и звуки стали подобны неземной музыке. Небо над головой Будды наполнилось ярким свечением. Будда смотрел в непомерную даль, а на лице Хай Туна проступила величавая улыбка.
- То, что предназначено для Будды, принадлежит только ему! - спокойным и отречённым тоном сказал он. - Вы хотите мои глаза? Ну так забирайте их!
Зажмурившись, он большими пальцами с силой надавил на свои веки. Кровь и глазная жидкость брызнули на лица и одежду сановников.
Они в ужасе отшатнулись, закрывая лица руками. В их округлившихся глазах читался испуг. Попятившись назад, неповоротливый Лю Вэй споткнулся и упал - шляпа слетела с его головы.
- Ты чего? - испуганно выкрикнул Шэн Фу. - С ума сошел?!
Хай Тун стоял с блаженной улыбкой на лице, кровь медленно стекала на его одежду.
- Точно сумасшедший! - со страхом и презрением произнес Шэн Фу.
Больше ничего не говоря, сановники, спотыкаясь, спешно бросились к колеснице. Запрыгнув в нее, они стремительно умчались, оставив Хай Туна одного.
Некоторое время Хай Тун стоял, не двигаясь. Потом, повернувшись в сторону Будды, медленно сел на песок. Ветер неспешно дул, колыхая его красно-оранжевую накидку. Мастер сидел твердо и неподвижно, а из-под его слипшихся век по щекам красными нитями тянулись засохшие струйки крови.
На противоположном берегу рабочий, обрабатывая долотом камень, вдруг заметил, что по его рукам струится густая влага. Он поднял голову и увидел багровые капли, сочащиеся из безмятежных глаз Будды.
Ветер затих, и воды реки замерли у стоп каменного Будды.
* Конфуций.
* Жэнь - высшая добродетель конфуцианства, состоящая из пяти других добродетелей, которые должен иметь благородный муж. Выражается в любви к ближнему, заботе о людях, гуманности.