И тут в моей памяти всплыла сцена, которую я не должен был увидеть. По всему телу выступил холодный пот и я обречённо закрыл глаза. Когда она проснётся - мне конец. Но это зрелище того стоило.
Глава 4. Орван
27 августа 435 года
Двинуться в путь мы смогли лишь через день. Пещерники сильно потрепали Ларта и сутки он провалялся пластом, отказавшись даже от воды. Наёмник выглядел мрачным и молчал большую часть времени, что понемногу выводило меня из себя. К вечеру я взорвалась и потребовала объяснений.
Как оказалось, парень корил себя за то, что в первый же день подверг меня опасности и лишь чудо в виде его неожиданно вернувшейся Лошади смогло исправить ситуацию. Почти весь его опыт касался лишь войн с людьми, так как он очень редко оказывался в местах, где ещё не уничтожили нечисть. Поняв его тревогу, я рассказала, что пещерники почти не встречаются на поверхности, даже среди специалистов по монстрам их знают не все. В Великом лесу твари оказались, как я подозревала, из-за разрушения Виены. Глубоко под городом лежали давным-давно запечатанные катакомбы и, когда город взмыл в воздух, в них хлынула вода, выгоняя тварей на поверхность. То, что они вышли именно на нас, не более, чем печальная случайность. Я ни в чём не винила Ларта, но, кажется, так и не смогла заставить его прекратить заниматься самобичеванием.
Меня же беспокоило совсем другое. Когда Ларт рассказывал о своём воссоединении с Лошадью (кстати, что это за кличка такая, Лошадь?), он заявил, что после убийства последнего монстра ничего не помнит. Но у меня сложилось впечатление, что парень пытается просто замолчать неловкий для меня момент. И я не знала, что делать. Настоять на том, чтобы он признался? А если он и правда ничего не помнит? Я же буду выглядеть полной дурой! А если видел? Да это же ещё хуже, я просто сгорю от стыда! Что он мог подумать после такого позорного зрелища? Быть может, он теперь презирает меня, после того как я голая и беспомощная чуть не погибла в лапах тварей? Или, наоборот, вовсю предаётся пошлым фантазиям? Ааааа!!! Дура! Дура! Дура! О каких же глупостях я думаю.
На следующее утро я уже немного успокоилась, да и Ларт оживился, перестав доводить меня отстранённостью. Переоделся в запасную одежду, которую достал из поклажи и, вытащив из сумки иголку с ниткой, предложил залатать мой костюм. Уже скоро самые крупные прорехи исчезли и я стала выглядеть немного приличнее. После обеда, когда мы готовились отправиться в путь, он внезапно извинился за своё поведение и попросил меня в пути рассказать ему всё, что я знаю о монстрах Эрта. Я с радостью согласилась.
Следующие несколько дней мы неспешно двигались в сторону Орвана. Я рассказывала всё, что знала о нечисти, Ларт же наставлял меня как правильно общаться с людьми, чтобы не выдать своего происхождения, а также учил охоте и азам приготовления дичи. Ни разу с тех пор нас не тревожили монстры, лишь однажды, ночью, где-то далеко тоскливо провыли волки, да изредка встречались в пути пугливые лисы.
Поначалу Ларт ехал на Лошади, восстанавливаясь от полученных травм. От предложения ехать верхом вместе с ним я вежливо отказалась, сославшись на то, что хочу стать выносливее и научиться переносить непривычные нагрузки. Хотя желание было настоящим, истинная причина заключалась в том, что я стеснялась целыми днями прижиматься к чужому телу. Отец и мать поддерживали во дворце кристальную чистоту нравов, не допуская разгула вольности, присущей некоторым другим странам, и меня тоже воспитывали соответствующе. Как итог, каждый вечер, когда мы заканчивали с ужином, я бревном падала на землю и немедленно засыпала от усталости.
На пятый день пути лес уступил место полям. Страда сбора урожая уже прошла и мы шли по пустой земле, изредка встречая стоги сена и крестьян, готовящих почву под озимые. На тракт мы смогли выйти уже через несколько часов и зашагали в сторону Орвана, который уже был виден на горизонте. То и дело нас обгоняли телеги, гружёные сеном, луком и картошкой. Сновали в обе стороны вооружённые солдаты в доспехах, но на нас никто внимания не обращал. Поначалу я сильно беспокоилась, но Ларт был прав, когда заявил, что мне не нужно менять внешность. В лицо, за пределами дворца, меня знала лишь крохотная горстка людей. Так как я не была действующим монархом, нигде не висели мои портреты и всё, что нам нужно было делать, это избегать встречи с влиятельными аристократами, которые могли время от времени посещать дворец. Кроме того, моя внешность несколько изменилась в течение последних дней. И главный довод - я была мертва. Точнее, мертва была принцесса Изар, гордость и надежда все империи, а я просто Мира, ученица наёмника Ларта, по какой-то случайности отдалённо похожая на покинувшую нас принцессу. Вы не первый, кто делает мне, простой девушке, такой волнующий комплимент, почтенный маркиз… Тяжёлый раскат грома прервал мой воображаемый диалог.