Весь путь от Рулата до корабля Нивес я терзался мыслями, что поступаю неправильно. Мира стояла на слишком высокой ступеньке общества. Особенно для такого бродяги как я. Высказав всё это девушке, я получил самую душевную пощёчину за всю жизнь. Мне достаточно ёмко и коротко пояснили, что я полный идиот и если ещё раз упомяну о разнице в статусе, получу кровного врага на всю жизнь. Угроза прозвучала убедительно.
Сама же Мира, как оказалось, банально растерялась. Когда развеялись праздничное возбуждение и хмель, она решила, что была излишне напориста и поторопила события. И, когда я ударился в своё самобичевание, забеспокоилась, не испортилось ли моё мнение о ней. В общем, как и высказала нам Ида, два идиота напридумывали себе мнимых проблем.
Оценив степень собственной глупости, мы пришли к мнению, что событие на площади в тот момент, возможно, и правда могло быть слегка поспешным. Но мы не против попробовать во второй раз, когда сложится подходящая атмосфера. А пока пусть всё идёт своим чередом. Ни у кого из нас речь не шла о страсти или влюблённости. Но это был интерес, взаимный и серьёзный, из которого могло вырасти что-то большее.
— Ларт, смотри, — окрик Арзака выдернул меня из размышлений в тот момент, когда город уже почти скрылся на горизонте за нашими спинами. — Впереди.
— Вот лядь, — не удержавшись, выдохнул я. — В какой, мать его, ад мы едем?
Раскинувшееся перед нами плоскогорье, по которому пролегала дорога от Цериха, занимал лес. Серо-коричневые стволы крепких деревьев торчали унылой стеной, качая на ветру пожелтевшими осенними листьями и относительно свежими висельниками. Их были сотни, насколько хватало взгляда. В драной окровавленной одежде, порою совсем без неё, истерзанные тела безучастно взирали на дорогу выклеванными глазницами. Ноги тех несчастных, кому не повезло оказаться ниже всех, уже нашли себе новый дом в желудках местной живности.
— Кажется, мы нашли жителей, — мрачно сказала Ида.
— Что за ублюдки сотворили такое? — голос Миры был тих и сдавлен. — Почему Святой Престол допустил подобное зверство?
— Похоже, не только Ирв трещит по швам, — это была лишь догадка, но иной у меня пока не было. — Клерики неспроста закрыли границу. Жопой чую, мы ввязываемся во что-то крупное и люто смердящее.
— Смотрите, там табличка, — я глянул в указанном Идой направлении, пока мы медленно приближались к зловещему лесу. Лошадь, почуяв доносившийся с опушки запах, шла неохотно и постоянно косилась на меня. Что? Думаешь, я в восторге от таких мест? Ошибаешься.
Грубо сколоченный щит сиротливо покачивался на толстом гвозде, пришпиленный к толстой вкопанной жерди.
— «Предавшие доверие Истинного да будут преданы суду зверей и птиц»… — пробормотал я под нос текст надписи, намалёванной белой краской, ещё не успевшей выгореть на солнце. — Ты что-нибудь понимаешь?
Лошадь фыркнула. Стало быть, тоже не понимает.
Истинный. Имя или прозвище? В последний раз я бывал в этих землях около пяти лет назад и никогда не слышал такого имени, ни от жителей, ни от религиозников. Это как-то связано с недавней попыткой переворота в стране? Чем больше я об этом думал, тем сильнее во мне крепилась уверенность, что мы лезем прямиком в змеиное гнездо.
— Истинный, говоришь… — пробормотала Ида, рассеянно наматывая на палец прядку перекрашенных в чёрный волос. — Какое безвкусное имя. Под стать какому-нибудь лидеру культа.
— Думаешь, тут вспыхнула религиозная война? — удивилась Мира.
— Может быть, — пожала плечами ведьма. — А может быть и нет. Нужно ехать дальше и собирать информацию.
— Только не через этот лес, — Мира явственно содрогнулась.
— Заночуем вон в тех холмах, — махнул я рукой на северо-восток, — а завтра отправимся в Ульм. Крупный город, крепкие стены. Там всё должно быть в порядке. Надеюсь.
Последнее слово я произнёс уже, практически, себе под нос.
Ульм встретил нас холодно, недружелюбно. Стражник, неохотно выползший к нам через калитку в закрытых городских воротах, вид имел кислый и унылый, словно его всю жизнь кормили одними лимонами.
— Город закрыт для всех, кроме купцов и местных жителей, — пробурчал он. — Если хотите переночевать, ищите постой в деревне. Хотя сомневаюсь, что кто-то вас приютит в такое время.
— И даже документы не спросишь? — удивился Ларт.
— А зачем? В город-то я вас всё равно пускать не собираюсь.