Бивис положил фотографию между ними. Хаэль бросил на нее печальный взгляд.
– Она тебя любила. Очень сильно, – сказал Бивис на выдохе. – Жаль, что ты помнишь вовсе не ее.
– Какой она была?.. – тихо спросил Хаэль.
– Чудесной, – маг улыбнулся. – Очень доброй и заботливой. Она любила надо мной подшучивать. Я всякий раз обижался, а ее это смешило. Хаана всегда меня поддерживала. А когда ты родился, то она расцвела пуще прежнего. Ей очень нравилось быть матерью. Она даже думала оставить гильдию и заделаться домохозяйкой или найти работу поближе к дому, например, в школе. Собственно, эти ее мысли и вывели Фенека из себя. – Бивис свесил вторую ногу вниз. – Будучи малышом, ты часто болел. Хаана не находила себе места и сутками напролет лежала с тобой и пела колыбельные, рассказывала сказки и играла, чтобы ты не плакал. Ее сердце разрывалось, когда она видела твои слезы. А когда ты смеялся, она сияла.
Хаэль грустно улыбнулся. Он смутно, но помнил, как родители были с ним во время болезни. Оба родителя.
– Мне приходилось работать за двоих, поэтому меня часто не было дома. К счастью, помогала Нарта и иногда моя сестра, пока не переехала, – Бивис будто бы услышал мысли сына и поспешил оправдаться. – Но при любом удобном случае я рвался домой. Я знал, что меня там ждут.
– А как ты познакомился с мамой?
– Я учился в Силваре вместе с сестрой, но все лето проводил здесь, у отца. И мы частенько сбегали от родителей в Адраверу на ярмарку. Там у нас уже были знакомые и друзья, а у моей самой старшей сестры и вовсе ухажер появился. В общем, мы все впятером там гуляли. Шакур в то время как раз пытался познакомиться поближе с Нартой, но ей нравился другой. Тем не менее, она вместе с младшей сестрой гуляла в нашей компании. Там-то я с Хааной и познакомился, – судя по улыбке на лице мага, ему было приятно вспоминать о тех счастливых днях своей юности. – Сначала мы были друзьями, а потом начали постепенно сближаться все сильнее и отделились от общей компании, чтобы гулять вдвоем. Да, наша история не такая романтичная, но от этого не менее счастливая.
Хаэль знал, что его родители познакомились именно таким образом – узнал от Нарты. Но он всегда хотел услышать это от отца, чтобы он поделился с ним чем-нибудь.
– А как ты сделал ей предложение? – Хаэль не хотел затрагивать больную тему, поэтому спрашивал то, что всегда хотел слышать из уст Бивиса, а не от тетки.
Услышав вопрос, маг усмехнулся.
– Это было непросто. Родители Хааны меня невзлюбили из-за того, что я из Тангарсов, и не давали своего благословения. Но я не опускал руки и на протяжении двух лет доставал их, пока глава семейства – ее отец – не сдался, оценив мое упрямство. Впоследствии они ко мне привыкли и сменили гнев на милость, даже в шутку припоминали то время, – Бивису было и самому смешно об этом вспоминать. – Что до твоей мамы… Я подарил ей кольцо на ярмарке, во время салюта. Решил, что раз там мы с ней познакомились, то там и начнем новую жизнь. Кстати, она не сразу согласилась.
От этих воспоминаний в груди Бивиса растекалось тепло, которое обволакивало сердце, словно одеяло. Даже когда Хааны больше нет рядом, память о ней согревала его.
– Как ты отреагировал, когда узнал, что у вас будет ребенок? – Хаэль, слушая истории отца, потихоньку успокоился. Его перестало трясти.
– Честно? Я расплакался.
Хаэль усмехнулся.
– Я не ожидал. Вернее, я думал о том, что рано или поздно у нас будут дети, но не подозревал, что так скоро. Кстати, имя тебе дала моя мама. Сказала, что это старинное имя северян. Что оно означает, так и не сказала, но намекнула, что имя сильное. Моя мать помешана на истории северян и их традициях, поэтому знала, о чем говорит, – вздохнул маг. – Мать дала имена мне и младшей из сестер, а остальных нарекал отец. Неудивительно, что ту троицу она недолюбливает. Говорит, в них нет духа Севера. Бабушка у тебя со своими тараканами в голове.
– А что означает твое имя? – Хаэлю вдруг стало интересно. Конечно, хотелось бы для начала узнать значение своего собственного имени. До этого момента Хаэль был уверен, что его нарекли типичным восточным именем.
– У моего имени два значения: «сияющий» и «любимый сын». Да, я у мамы любимчик. А «сияющий» потому что я родился ночью, когда на небе было северное сияние – редкое явление в Силваре, поэтому мать увидела в этом особый знак. Говорю же, она повернута на этом.
К чему на самом деле был этот разговор? Он лишь оттягивал момент. И отец, и сын прекрасно понимали, для чего все эти прелюдии. Говорить о том, о чем надо сказать, слишком тяжело и больно. Но лишь открыв друг другу свои сердца, лишь превозмогая жестокие удары правды, можно восстановить все сожженные мосты и что-то исправить. Каждый жил со своими кошмарами почти десять лет. Бивис мучился от того, что убил жену, хотя по факту она была уже мертва задолго до этого. Хаэль душил себя мыслями о том, что не нужен ни матери, ни отцу. И никто из них не делал шаг к сближению.