Проезжая через пустынную равнину, стук усилился, и он понял, что поступил глупо. Прищурившись через лобовое стекло, он увидел знак. Auberge des Vosges и бензин в пятистах метрах впереди. В любом случае он хотел проверить адрес Аннет Дево и узнать, знает ли кто-нибудь, жива ли она еще. Сквозь проливной дождь показалась небольшая гостиница с пристроенным гаражом. Подъехав к насосным станциям, он опустил стекло и попросил механика проверить машину. Через несколько минут механик вошел в бар отеля с плохими новостями. Он нашел дефект: на его исправление уйдет пара часов.
«Не могли бы вы поторопиться?» — спросил Леннокс.
«Сейчас я приступаю к работе», — сообщил ему механик. «Я могу поторопиться, да. Это займет два часа.
Леннокс заказал второй коньяк и два бутерброда с джемом, которые прибыли в виде больших кусков аппетитного французского хлеба, нарезанного на части и с ветчиной внутри. Если бы механик сказал, что через три часа у него возникло бы искушение взять напрокат другую машину. Он жадно впился зубами в бутерброд; два часа не должны иметь такого значения для состояния мира.
Аннет Дево, проводившая теперь вечер своей жизни на ферме Дровосека, в 1944 году занимала одну из ключевых должностей в группе Сопротивления Леопарда: она контролировала сеть курьеров, в основном девушек от подросткового до двадцатилетнего возраста, которые перевозили сообщения вперед и назад под самым носом у врагов. Почти сорокалетняя, стройная и жилистая, она была красивой женщиной с гордым римским носом и властным видом, который мог соперничать с видом самого Леопарда. Из всех мужчин и женщин, работавших под его началом, «Леопард» больше всего уважал Аннет Дево, возможно, потому, что она была откровенным антикоммунистом. «По крайней мере, я знаю, где я с ней, — сказал он однажды. А у Аннет Дево было еще одно отличие — она знала, как выглядит «Леопард».
Поскольку ему было полезно создать репутацию непобедимой личности, Леопард держал это в секрете, когда он был ранен в ногу во время бегущего боя в лесах. Рана не заставила себя долго заживать, но на короткое время он был прикован к постели. Аннет Дево разделила его одинокое выздоровление, быстро вылечив его, и именно в течение этих нескольких недель она узнала, как он выглядит.
Аннет Дево слышала, но не видела празднования Дня освобождения; за ночь она ослепла. Никто не смог диагностировать причину ее недуга, хотя некоторые думали, что это известие о смерти ее мужа, сражавшегося с дивизией генерала Леклерка. С другой стороны, это могла быть смерть ее девятнадцатилетней дочери Люси, которая утонула, когда Леопард въехал на своей машине в реку, чтобы избежать засады Дитера Воля. Это произошло после того, как Аннет вылечила Леопарда, когда он был застрелен.
В конце войны, вернувшись в свой дом, на Ферму Дровосека, она оставалась там более тридцати лет. Наступление слепоты было еще большим ударом, чем могло бы быть для некоторых людей; Аннет была талантливой художницей-любителем, рисовавшей портреты углем, и это тоже она оставила в прошлом, приспосабливаясь к своей новой жизни. Но в папке хранила по памяти коллекцию портретных зарисовок, сделанных ею во время войны. Среди коллекции были два реалистичных портрета леопарда.
Аннет Дево пережила еще одну трагедию. Вопреки своей воле ее дочь Люси настояла на том, чтобы стать одним из ее курьеров, и во время работы в Сопротивлении девятнадцатилетняя девушка завела любовницу с бывшим бухгалтером по имени Альберт Каморс. Всего за шесть месяцев до того, как леопард загнал Люси Дево в реку, от этой связи родился ребенок. Взяв фамилию матери, ребенка назвали Люси. Каморс пережил войну, но яростно поссорился с волевой Аннет Дево, и он отказался позволить ей иметь какое-либо отношение к ребенку. Разбогатев в мирное время — он стал биржевым маклером в Париже — Камор сам воспитывал ребенка и так и не женился.
Одинокий, но волевой ребенок, в некотором роде воспроизводящий характер своей бабушки Аннет, которую она никогда не видела, Люси выросла в холостяцкой семье и увлеклась матерью, которую не могла вспомнить. От отца она услышала о Леопарде, о том, как умерла ее мать. Затем, когда ей было почти тридцать, Камор скончался на руках своей последней любовницы, и Люси унаследовала его состояние и апартаменты на площади Вогезов. И впервые она посетила свою слепую бабушку.