— Верно подмечено, — сказал Эрленд. — Археолог наш тоже не криминалист, но он назвал примерно ту же цифру.
Повернулся к Сигурду Оли:
— Надо нам поднять данные о пропавших без вести примерно в это время, скажем, от 1930 до 1940-х годов. Или даже немного ранее. Посмотрим, что удастся найти.
Эрленд остался у котлована — уж больно красивый закат сегодня, как хорошо оглядываться вокруг, смотреть на Мшистую гору, на Эсью, на дома на Килевом мысу[11], на Коллиев фьорд. По Западному шоссе проносятся автомобили, объезжают Ульварову гору[12] по пути в Рейкьявик. Один такой автомобиль решил как раз завернуть в Миллениум. Из него выскочил человек, захлопнул дверь и бегом бросился к котловану. На вид столько же лет, сколько Эрленду, сиречь около пятидесяти, полноватый, одет в синюю куртку, на голове бейсболка. Посмотрел на Эрленда, потом на полицейскую машину, на палатку и на разорение, учиненное археологами, и выпалил:
— Вы из Долговой службы?
— Какой еще Долговой службы? — удивился следователь.
— Никакого покоя от вас нет, мздоимцы проклятые. Ордер у вас есть, а не то я…
— Это ваш участок? — спросил Эрленд.
— Кто вы такой? Что это еще за палатка? Что тут вообще происходит?
Незнакомец назвался Йоном. Эрленд изложил ему, что произошло. Оказалось, Йон и правда собственник участка, предприниматель-строитель, но дела у него идут не шибко, он почти банкрот и кредиторы держат его за жабры. Работы на участке уже давно не ведутся, но Йон регулярно его навещает, проверяет, не повреждены ли возведенные стены; да еще эти мальчишки из нового квартала, лазают где ни попадя, сущие дьяволята. Йон не смотрел вечерние новости, так что понятия не имел о находке и с большим интересом и некоторым недоверием выслушал рассказ Эрленда о действиях полиции и археологов.
— Я ничего об этом не знаю и гарантирую вам, рабочие, возводившие стены, тоже ничего не знают. Костей мы не видели. Это что, древнее захоронение?
— Пока еще непонятно, — ответил Эрленд, решив, что гостю лишняя информация ни к чему, и спросил, указав рукой на восток, на смородиновые кусты: — Вы знаете что-нибудь про землю к востоку отсюда?
— Только то, что потенциально это отличные участки для строительства, — сказал Йон. — Ни за что не поверил бы, скажи мне кто-нибудь, что на моем веку Рейкьявик дотянется до здешних краев.
— Да, столица вступила в период акселерации, — согласился Эрленд. — А скажите, кстати, дикая смородина в Исландии растет?
— Дикая смородина? Представления не имею. Вроде не должна, никогда об этом не слышал.
Еще немного поговорили о том о сем, затем Йон попрощался и укатил. Из его слов Эрленд понял, что Йон едва ли не со дня на день ожидает, что кредиторы отберут у него участок. Осталась последняя надежда, вдруг ему удастся получить еще один заем.
Ну что же, пора и мне домой, подумал Эрленд. Стало холодать, закатное солнце окрасило небо на западе, а с ним и море и горы в великолепный оранжевый цвет.
Эрленд снова зашел в палатку, спустился вниз — не на самое дно, а на расчищенную археологами площадку, стал разглядывать землю. Темная, понимаешь. Топнул левой ногой, прошелся туда-сюда. Зачем я это делаю? Впрочем, торопиться мне некуда, дома меня никто не ждет, подумал он и пнул первый попавшийся камешек. Ни тебе жены, которая бы встретила на пороге и рассказала, как прошел день. Ни тебе детей, которые бы стали рассказывать, как дела в университете. Один только чертов телевизор, да кресло, да рваный ковер, да упаковки от готовой еды на кухне, да целые стеллажи книг — читать в одиночестве. Книжки все больше про пропавших без вести исландцев, про злоключения путешественников, давно почивших в бозе по той причине, что их угораздило замерзнуть насмерть на пустошах да в горах.
Тут Эрленд споткнулся. Что это? Смотри-ка, маленький камешек, торчит из земли. Пнул камешек несколько раз, тот и не думал поддаваться. Наклонился и стал разгребать землю вокруг камешка руками. Скарпхедин ему, конечно, велел ан масс ничего не трогать на расчищенном углублении, пока его археологов нет на месте. Но кто у нас тут главный, мон шер, Скарпхедин или я? Ву компрене? Схватился за камешек пальцами, попробовал качнуть влево-вправо — ноль эффекта, камешек плотно засел в грунте.
Пришлось разрыть землю вокруг камешка поглубже. Когда Эрленд наткнулся на второй такой же камешек, руки у него были уже все черные. Интересно. Расчистив еще немного земли, Эрленд нашел камешки номер три, четыре и пять. Встал на колени, отгреб землю в разные стороны, разрыл еще. Камешки уходили все глубже, и через пару минут взору ошеломленного Эрленда предстало то, что, несомненно, некогда служило хозяину скелета ладонью. Ну что это еще может быть — вот фаланги пяти пальцев, вот пястные кости. Торчат из земли вертикально.