Поздним-поздним вечером газетных тонн глотатель вошел в палату к Еве Линд и принялся рассказывать ей историю обнаружения скелета на Ямном пригорке. Начал с археологов, с их палатки над котлованом, с ленты, которой они огородили место раскопок, и со Скарпхедина с его желтыми клыками, такими большими, что рот едва закрывается. Потом поведал про смородиновые кусты, передал слова Роберта про некую скрюченную зеленую женщину. Затем подошел черед истории Беньямина Кнудсена и его невесты, которую в один прекрасный день как корова языком слизнула, а там — и рассказа Хёскульда, который снимал у Беньямина дом и помнил слухи о женщине, жившей на Пригорке до него и якобы зачатой в газгольдере. В ту самую ночь, когда исландцы ждали конца света.
— В тот год умер Марк Твен, — добавил Эрленд.
Значит, комета Галлея. Она на всех парах неслась прямиком навстречу Земле, таща за собой гигантский ядовитый хвост. Писали, мол, даже если комета не столкнется с Землей, разбив последнюю вдребезги, то планета обязательно пройдет через хвост, и все живое отправится к праотцам;[45] самые чувствительные натуры воображали себе собственный конец в огне и одновременно дожде из синильной кислоты. Страх перед кометой обуял весь мир, не только бедных исландцев. В Австро-Венгрии, в Триесте и в Далмации, люди принялись продавать все, что имели, за гроши, дабы устроить себе напоследок пирушку, ведь до всеобщего конца остались считаные дни. В Швейцарии учебные заведения для девушек из высших слоев общества опустели — семьи хотели провести последние дни вместе с дочерьми и сгореть с ними в едином пламени. Паника была настолько серьезной, что священникам вменили в обязанность читать публичные лекции по астрономии — вдруг получится втолковать толпе, в чем дело, и хотя бы немного унять ужас.
В Рейкьявике, как сообщалось, многие женщины отказывались вставать с постели, скованные страхом конца света, а в народе ходили слухи, будто бы голод, случившийся весной того года, как раз из-за кометы. Старики кивали, подтверждая, что вот, мол, и в прошлый раз, когда проходила комета, в стране был неурожай.
В те годы общественное мнение, особенно в Рейкьявике, сходилось на том, что будущее страны связано с газом. На улицах города появились газовые фонари — впрочем, их было недостаточно, чтобы можно было говорить о настоящем уличном освещении, — и в домах тоже пользовались газовым светом. В итоге муниципальные власти решили, что пора взять быка за рога и построить современную газовую станцию на окраине города — и тем самым обеспечить потребности в газе и современных рейкьявикцев, и будущих поколений. Город заключил соглашение с немецкой газовой компанией, и на остров прибыл инженер Карл Франке из Бремена, а с ним другие специалисты. Результатом их трудов стало появление Рейкьявикской газовой станции, введенной в эксплуатацию осенью 1910 года.
Сам главный газгольдер был огромный, объемом в 1500 кубометров. В народе его называли Пузырем, потому что он плавал в бассейне с водой и поднимался и опускался в зависимости от того, сколько в нем было газа[46]. Никогда еще рейкьявикцы не видели такого чуда — какая гигантская штука, да еще созданная руками человека! — и со всего города к месту строительства стекались толпы народу, поглядеть, как идут дела.
К 18 мая 1910 года[47] строительные работы подходили к концу, и вечером того дня внутрь пустого газгольдера забралась группа горожан. Прошел слух, будто бы газгольдер — единственное место в городе, да что там, во всей стране, где есть шанс пережить прохождение планеты через хвост ядовитых газов. Через пару часов по городу разнеслась весть, что в газгольдере пирушка да веселье, и туда подтянулось еще больше народу. Не пропускать же, в самом деле, празднование конца света!
Наутро про ночные бдения в газгольдере знал уже весь город и окрестности. Говорили, будто бы все, кто был внутри, перепились до полусмерти и к утру дошли до свального греха, но тут стало ясно, что конец света откладывается на неопределенный срок — комета Галлея почему-то не врезалась в Землю, а прохождение сквозь якобы ядовитый хвост осталось решительно никем не замеченным.
Разумеется, народ стал говорить, мол, после пирушки в газгольдере появилась на свет целая куча детей, и кто знает, вещал Эрленд Еве Линд, вдруг судьба и правда настигла одного из них много лет спустя на Ямном пригорке.
— Дом, в котором располагалась контора начальника газовой станции, стоит до сих пор, — продолжал Эрленд.
45
Теорию запустил в оборот прессы французский астроном Камиль Фламмарион на основании (впервые в тот год полученных) данных спектроскопии хвоста кометы Галлея, согласно которым в его составе имелся ядовитый газ циан.
46
Такие сооружения — газгольдеры переменного объема, с характерным частоколом стальных направляющих — сохранились в Европе и по сей день, особенно много их в Англии и, в частности, в Лондоне.