Эрленд выкарабкался из кресла и уже хотел снять трубку, как звон прекратился. Следователь постоял над аппаратом, ожидая повторного звонка, но телефон, мерзавец этакий, и тут показал хозяину язык. Даже два — телефон-то старый, ни определителя, ни автоответчика, так что никакой возможности узнать, кто пытался выйти с ним на связь. Наверное, решил Эрленд, телефонная реклама — как ему надоели эти ребята, все время предлагают то пылесосы с тостером в придачу, то еще какую-нибудь ерунду. А все равно, спасибо, дружище, выручил меня из беды, а то бы я там так и замерз, в снегу на пустоши.
Пошел на кухню. На часах восемь вечера, светит, как днем, и никакие занавески от приполярного дня не помогают. Все равно задернул, в солнечных лучах засеребрилась домашняя пыль. Нет, не мое это время, лето и весна. Слишком светло. Слишком весело. Куда лучше зима, так уютно зимней тьмой кутаться в депрессию… Ничего съедобного дома нет, так. Ладно, сядем за стол, подопрем руками подбородок, посидим, поокаем.
Эрленд так до сих пор и не оправился от встречи в больнице. Вернулся, как обухом ударенный, домой около шести и продрых до восьми, и тут ему возьми да и приснись пурга. Тоже из головы нейдет, эк я повернулся к ветру спиной и стал ждать, когда отдам концы. Ему часто снился этот сон, с разнообразными вариациями. Не менялось только одно — эта самая жуткая пурга, шквальный ветер, пробирающий до мозга костей. Он хорошо знал, чем бы кончился сон, не разбуди его телефонный звонок.
Телефон зазвонил снова. Отвечать или не отвечать, вот в чем вопрос. М-да. Ладно, так и быть, встанем и пойдем в гостиную.
— Добрый вечер, это вы, Эрленд?
— Да, я, — ответил Эрленд и прокашлялся, сразу узнав голос.
— Это снова Джим, из посольства. Прошу прощения, что побеспокоил вас дома.
— Мне кто-то звонил пару минут назад, не вы?
— Нет, не я. Я только сейчас ваш номер набрал. Дело вот в чем, я опять говорил с Эдвардом Хантером и решил, что надо вам немедленно перезвонить.
— Как любопытно, что-нибудь новенькое нашли?
— Он решил плотно заняться этим делом, как я понимаю, а я-то просто полюбопытствовал. Так вот он связался с друзьями в Штатах, перечитал несколько раз этот свой дневник, поговорил с тем и с сем и, кажется, установил имя человека, который донес о воровстве на складе.
— И кто же это был?
— Хантер мне не сказал, только попросил передать вам. Сказал, ждет вас в гости.
— Что, прямо сейчас?
— Нет, нет, завтра утром. Думаю, завтра утром будет в самый раз. А сейчас он уже спать пошел.
— Ну хотя бы исландец это был или нет?
— Он вам обо всем сам расскажет. Спокойной ночи, и еще раз прошу прощения за беспокойство.
И Джим повесил трубку.
Эрленд не успел толком переварить полученные от Джима новости — телефон зазвонил снова. На этот раз говорил Скарпхедин, прямо с Пригорка. Как всегда, без предисловий:
— Завтра вынимаем скелет из земли.
— Давно пора, мон шер, ву компрене? — передразнил его Эрленд. — Это вы звонили минут десять назад?
— Да, видимо, вас не застал. Вы только что вошли?
— Да, — солгал Эрленд. — Нашли что-нибудь в смысле улик?
— Нет, ничего такого, но я хотел вам сказать… какая неожиданность, добрый вечер, э-э, мнэээ, простите, пожалуй, будет лучше, если я вам помогу, да-да, вот так… простите, Эрленд, о чем я говорил?
— Вы сказали, что завтра извлекаете скелет из грунта.
— Да-да, именно так, ближе к вечеру, во всяком случае после полудня. Ничего не нашли в смысле улик. Как он оказался на Пригорке, ума не приложу. Возможно, что-нибудь полезное найдем под скелетом.
— Хорошо, увидимся завтра.
— Будьте здоровы.
Эрленд положил трубку. Он еще не до конца проснулся, все думал о Еве Линд, о том, поможет ей его последний рассказ или нет. А еще о Халльдоре, о том, как она ненавидит его все эти годы и пожар злобы все не унимается. В миллионный раз подумал, что было бы, не уйди он тогда. Так и не нашел ответа на этот вопрос.
Стоял и смотрел прямо перед собой, в никуда. Солнечные лучи частоколом ножей врезались сквозь занавески в сумерки его квартиры. Почему так, ведь занавески у меня плотные, бархатные, до самого полу. Плотные, из зеленого бархата, не должны по идее пропускать солнце, а вот на тебе…
Добрый вечер.
Добрый вечер.
Будет лучше, если я вам помогу…
Занавески отбрасывали зеленоватые тени на пол квартиры.
Скрюченная.
Зеленая.
— Неужели Скарпхедин там?..