Выбрать главу
Это правда или вздор: На синицу сел забор? На синицу, на певицу, Озорницу, баловницу Сел забор, сел забор. Это правда или вздор? — Нет, не правда. Это вздор. Разве может сесть забор На синицу, на певицу, Озорницу, баловницу? Если б сел он на дрозда — Это правда. Это да!

Стихи Л. Рахлиса веселы, благожелательно ироничны по отношению к малышу и, самое главное, рождены как бы в атмосфере незамысловатой случайности. Как говорится, сию минуту. Впечатление легких импровизаций, несущих в себе мимику, жест:

Муравей услышал топот, Цокот, грохот, перестук. Это шел по переулку Вперевалочку паук. Лапотищи у него — ВО! Животище у него — ВО! И глазищи у него — ВО! А головка у него — во.

Когда же у Л. Рахлиса слишком заметен взрослый человек, наблюдающий за малышом со стороны, возникает некая искусственность, «нянечкино» восхищение. Таким стихотворением ( с банальными деталями и весьма приблизительной рифмовкой), к сожалению, открывается книжка:

Шишел-Мышел — человек Маленького роста, Только много на лице, Возле носа, проса. Оттого-то воробьи В нем души не чают, Каждый день вокруг него Стаями летают.

Лиризм, совершенно особый в поэзии для детей (классический в этом смысле поэт — поздний С. Маршак), Л. Рахлису мало свойствен. Разумеется, это не упрек, а попытка разобраться в особенности его работы. Стих Л. Рахлиса хорош в сюжетном развитии шутки, каламбура, с частыми повторениями одного и того же слова, с возвращениями к исходному положению. Вспоминается манера Даниила Хармса, у которого Л. Рахлис многому научился.

— Фи, — скривился Шишел-Мышел, — Я-то знаю, я-то слышал, Я отвечу вам легко, Кто дает нам молоко. Молоко дает корова! — Что вы, что вы? Что вы, что вы? Молоко? Дает корова? А корове Кто дает? Шишел-Мышел отвечает Очень быстро и легко: — А корова покупает В магазине молоко.

Действенность лучших стихов, составивших книжку «Шишел-Мышел», проверена в детских аудиториях. Между поэтом и его слушателями всегда устанавливается завидный контакт. Он читает, скажем, самым маленьким «Течет-течет — не вытечет, Бежит-бежит — не выбежит. Речка в городе у нас называется…» — и делает паузу. «МИ-АСС», — подхватывают все. Дети рады не только тому, что знают свой город. Они приобщились к тайнам сочинительства. Оказывается, и это в их силах. Оказывается, каждый из них похож на веселого человечка со смешным именем Шишел-Мышел. Всех же ему удач в пути, нашему современнику, идущему по большой дороге жизни!

Александр Шмаков

„ЖЕЛАЮ ВАМ ЭНЕРГИИ И СВОБОДЫ…“

О неизвестной переписке

Сергей Николаевич Сергеев-Ценский был уже признанным художником слова, а творческий путь Владимира Тимофеевича Юрезанского только начинался под благотворным влиянием этого незаурядного большого писателя. Наш земляк делал всего первые литературные шаги репортером в челябинской газете «Голос Приуралья».

Владимир Тимофеевич Юрезанский полюбил прозу Сергеева-Ценского, зажегся его творческим огнем, когда прочитал доверительно-страстное откровение:

«Я из гибкой и острой стали выкую Вам назло свои новые песни, когда буду свободен, и эта сталь пополам перережет ваши дряблые сердца, такие ненужные для жизни».

Эти слова писатель вложил в уста героя-революционера в произведении «Когда я буду свободен».

Свой первый сборник о родном крае «Ржи цветут», напечатанный в Виннице в 1924 году, куда занесла судьба уральца в послереволюционные годы, незамедлительно Юрезанский послал в Алушту — «писателю драгоценных недр», как позднее назвали критики талант Сергеева-Ценского.