— Или пускай Иванилов уйдет из цеха или уйдем мы.
— Но почему? — спросил директор.
И в кабинете Николая Петровича прокрутился точно такой разговор, какой имел место в кабинете начальника цеха.
Даже терпеливый Богданов — и тот вспылил. Он вышел из кабинета, но скоро вернулся и сказал:
— Хватит бесплодных разговоров. Хотите — работайте. Хотите — нет. Там у секретаря на столе приготовлена стопка чистой бумаги. Кто хочет уйти из цеха — пишите заявление. Другую работу найдем всем.
Кто-то пытался вставить еще слово, но директор поднял руку:
— Нет. Хватит разговоров.
Все гурьбой пошли из кабинета.
Выждав немного, директор и Иванилов вышли в приемную. Чистая стопка бумаги как лежала на столе, так и осталась лежать — никто не взял и листа.
Директор засмеялся и сказал Иванилову:
— Считай, что это победа. Но теперь держись.
Забегая вперед, скажем, что новшество в организации производства явилось определяющим в борьбе за дело огромной важности — за качество рессор. Почему? Очень просто: поскольку все успехи коллектива зависели теперь лишь от сборочных конвейеров, то на них и стали обращать главное внимание. Сразу же выяснилось, что если на всех подготовительных операциях повысится качество работ, то с конвейеров неуклонно будет сходить все больше и больше рессор, сборщики все меньше и меньше времени будут тратить на подбор радиусов.
В конце 1973 года все рессоры цеха выдержали экзамен на первую категорию. В 1975 году двадцать четыре рессоры цеха получили заводской Знак качества. А в самом конце девятой пятилетки, став на трудовую вахту в честь XXV съезда партии, коллектив цеха предъявил две рессоры на аттестацию для получения государственного Знака качества. И экзамен рессоры выдержали успешно.
Но это уже было без Иванилова: начальником рессорного цеха теперь работал Андрей Прокопьевич Костромин.
— Новый начальник цеха такой же, как и Иванилов. Они даже внешне очень похожи. Вы заметили? Вот-вот… — говорил мне Богданов. — Иванилов все закрутил, перевернул — и дальше в путь. А Костромин достижения цеха не спеша углубляет.
Но прежде чем расстаться с рессорным цехом, хочется рассказать еще об одном событии, случившемся при Иванилове. Интересно все-таки иногда тянется ниточка: от директора — к Иванилову, от Иванилова…
Короче, пришел к нему в кабинет заводской конструктор Евгений Спиридонович Романов, присел к столу, подался в сторону начальника цеха и почему-то чуть ли не шепотом спросил:
— У тебя термические печи сколько без ремонта работают?
Иванилов насторожился: эти печи были самым больным местом цеха. Ролики конвейера печей, по которым при температуре в тысячу градусов шли рессорные листы, быстро сгорали.
— Полмесяца терпят, а иногда месяц, — усмехнулся Алексей Павлович.
— Мало, да? — осведомился конструктор.
— Да ты что выспрашиваешь? Посочувствовать зашел?
Романов смущенно улыбнулся.
— Понимаешь, какое дело?.. У меня есть интересное предложение, но честно хочу предупредить — оно уже лет пять лежит отклоненным в БРИЗе… На мой взгляд, идея хорошая. И не ради денег мне это надо, просто точно знаю, что хорошая идея, зазря пропадает.
— В чем суть? — деловито спросил Иванилов.
— В выносе конвейера из зоны активного нагрева.
Конструктор взял листок и карандаш и принялся быстро набрасывать схему. Показалось все это интересным и нужным: конвейер приподымался ввысь на огнеупорных петушках, а тянущая цепь зафутеровывалась огнеупорным кирпичом, в поде печи.
— Торопиться не будем, — сказал Иванилов конструктору. — Сначала все до конца взвесим. Но думаю — дело пойдет.
Взяв в бюро рационализации и изобретательства насквозь пропыленную папку с расчетами и схемами Романова, Алексей Павлович отправился к директору завода.
— Вот, — сказал он. — Находка. Думаем внедрять.
Директор посмотрел все, подумал и спросил:
— А сколько времени все это займет?
— Ну, месяца два, наверное.
Николай Петрович погрозил пальцем.
— Ишь какой… Внедряй. Но за месяц.
Давно уже у Иванилова сложились самые хорошие отношения с коллективом цеха. Он посоветовался с мастерами, и они, чтобы обезопасить цех от всякой случайности, обеспечили большой задел рессор.
После этого термические линии остановили.
Печи переоборудовали в полтора месяца. Производительность их сразу возросла на тридцать процентов.