В первую свою ночную смену я поругался с Витькой. На работу мы пришли почти одновременно. Парни передали Иванову журнал дежурства, он расписался, значит, принял дела — и отправился в дальний конец коридора. Вскоре по кафельным плиткам цеха разлился скрежещущий гул — Иванов тащил медицинские носилки.
— Что смотришь? Спальня экстра-класс… Ушли наши орлы! Порядочек! Можно устраиваться. Ты на столе располагайся — бери фуфайки в шкафу, стели и дрыхни на здоровье, разрешаю. Ну а я уж по-королевски, на носилках. Ложись, ложись, не стесняйся!
— Вить, а ребята передали, что на котле авария.
— А, ерунда! В первую смену вахлаков много. Утром сделают, — он со спины перевернулся на бок. — Не хочешь спать, займись чем-нибудь, почитай, что ли…
Заверещал телефон. В тишине его звонок оказался оглушительным и резким. Я кинулся к трубке, снял ее и только потом заметил, как Витька крутил пальцем у виска.
— Кто тебя просил? — шепотом проворчал он. — Дай сюда! Автоматчики слушают. Котельная? По воздуху отсекает? Ну и черт с ним, пусть отсекает. Ты, слышь, там у прибора шланг выдерни и перемотай чем-нибудь, вот и не будет отсекать. Что?.. Ничего страшного, не взорвется. А у нас, понимаешь, вызов срочный, в сборочный, там у них на гальванике потенциометр не пашет, срочно велели топать. Диспетчер завода звонил, обещал голову снять, если до двух не наладим. Так что чао!.. Ну все, Санек, порядочек, теперь они нас не потревожат, можно дрыхнуть.
— Вить, а вдруг что случится?
— Ерунда! Что я, первый раз, что ли?
Мне стало не по себе, и, ничего ему не сказав больше, я начал собирать инструменты. Витька привстал:
— Ты чего это?
— Пойду все-таки посмотрю.
— Да ну? Ты что, передовиком захотел стать?! Ах, качайте меня, какой я честный! Какой благородный! Пусть подлец Иванов сны смотрит, а мы пойдем пятилетку за три года выполнять. Может, еще Иванычу накапаешь? Да я те щас…
Прием самбо, отработанный когда-то в Оазисе, я провел по всем правилам. Витька бухнулся в носилки, как там и был.
— Извини, Витя! Спасибо, что учил меня, но я не тебе, а всем клятву давал. Да и ты клялся. Ведь клялся?
— Молокосос ты, однако. Хреново я учил тебя, — выкарабкиваясь из носилок, пробормотал Витька, не решаясь снова подойти ко мне. — Клятва, клятва… Заладил, как попка. Она для таких дураков, как ты, придумана. Это все Иваныч мозги вкручивает…
Я повернулся и пошел к выходу.
— Катись, ударник несчастный, — пробубнил мне в спину Иванов, мой первый наставник.
Впервые я работал самостоятельно да к тому же один — никто не помогал, не подсказывал, не дублировал. При раздражающем свете двенадцативольтовой лампочки-переноски я ковырялся в приборах, тыкал тестером в клеммы, напрягал мозговые извилины, пытаясь распутать хитросплетения проводов. Упрямство не позволяло мне сдаться и уйти, а в сознании тупо пульсировала где-то вычитанная фраза: «Не откладывай на завтра того, чего не сможешь сделать вообще!»
Вот тебе и самостоятельный человек, вот тебе и сдал на разряд! Никому ничего не доказал, а только опозорился. То-то будет торжествовать Витька. Стало тошно от этой мысли.
— Замаялся, сынок? На, подкрепись маленько, а то отощаешь не обедамши, — пожилой кочегар положил на табурет домашние пирожки и поставил железную кружку с чаем. — Что-то я тебя не видал раньше. Из новеньких, али как?
— Ага, — неохотно отозвался я, выходя из-за дверки щита управления.
— Запарился! — заметил кочегар. — Один-то пошто? Ваши ребята по двое ходют.
— Вызвали другого в сборочный, — соврал я.
От горячего чая и вкусных пирожков разморило, страшно захотелось прислониться где-нибудь к стеночке, закрыть глаза и… Но я все-таки полез в железный ящик, которым мне представлялся в этот момент щит управления. А там от духоты, запаха изоляции стало совсем невмоготу.
За маленьким окошком котельной вовсю гудела вьюга: за стеклом стоял белый волокнистый туман. И так поманило меня хоть на миг окунуться туда, остыть, что я не выдержал, приоткрыл дверь, не одеваясь, нырнул в колючую метель, зачерпнул из сугроба снега и растер разгоряченное лицо. «Теперь можно терпеть!» Но у котла стало хуже, чем прежде. Охлажденную кожу саднило, как после ожога. Кошмар, а не работа! Как-то незаметно теория была отброшена в сторону, я перешел на метод проб и ошибок. Найду две точки, замерю напряжение, потом еще две точки, потом еще. И так до тех пор, пока все тот же кочегар не показал на большие электрические часы: