«Надо разобраться в причинах, по которым мы подчас упускаем свой приоритет, тратим большие деньги на закупку за рубежом такой техники и технологии, которые вполне можем производить сами, причем зачастую более высокого качества», —
указывал по этому поводу Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Л. И. Брежнев.
Вот и мечтается нам увидеть документ:
«Уважаемый Виктор Харитонович!
Зная о Вашей активной и плодотворной изобретательской деятельности в части механизации трудоемких процессов путевого хозяйства, просим оперативно информировать нас о Ваших новых изобретениях и разработках в целях заблаговременного принятия мер для их скорейшей реализации на практике.
Какая помощь нужна Вам в настоящее время?
Желаем всяческих успехов.
Однако такого письма Балашенко пока еще не получил. А пора бы.
Здесь, в Челябинске, в малочисленной — из 10 инженеров-конструкторов — группе рождаются продуктивные творческие идеи. Например, найден экономичный и доступный способ подрезки балластного слоя — одна из проблем, вставших перед путейцами; предложен щеточно-вакуумный способ очистки путей от засорителей, вызывающих ложную автоблокировку; реализуется механизированный способ уборки загрязненного балласта со станционных путей и горок и т. д. Но как пробить им путь на железную дорогу?
Здесь рождаются новые мысли о будущем путевого хозяйства. Все это — тоже золотой капитал. Золотой не только в фигуральном, но и в самом прямом смысле слова. И согласитесь: по логике вещей противоестественно такое положение, при котором талантливый изобретатель должен постоянно кого-то и о чем-то просить, пробивать свои идеи сквозь броню невнимания и пренебрежения. Да ведь это мы — общество, ведомства — должны просить, требовать от такого человека: прими заказ-задание, помоги в решении той или иной конкретной проблемы, изобрети! Это мы должны, обязаны побудить его к творчеству в нужном направлении. И поощрить его плодотворную работу должны мы — без особых указаний на то.
За рассказом о трудной судьбе путерихтовщика мы вроде отвлеклись от личности самого изобретателя. Хотя, быть может, это и есть продолжение рассказа о нем самом? Как отделить человека от его рукотворного детища? Ведь все эти годы Виктор Харитонович Балашенко не прекращал своих поисков, ни на миг не опустил рук, работал, работал и работал. Разве это не черта характера?!
Немало часов провели мы в беседах с Виктором Харитоновичем, его помощниками, не раз бывали в конструкторском бюро и экспериментальном цехе. У нас, считаем, сложилось достаточно полное представление об этой личности, мире ее интересов и страстей. Отсюда родилось глубокое уважение к изобретателю-подвижнику, более всего озабоченному проблемами железнодорожного транспорта, которому он верно и бескорыстно служит вот уже более полувека. Его жизненный опыт поучителен, подсказывает многое.
Документальный очерк о нашем замечательном земляке мы решили завершить «избранными местами» из бесед с ним. В ответах Виктора Харитоновича внимательный читатель, особенно из числа молодежи, найдет, надеемся, не только дополнительные штрихи к портрету нашего героя, но и какие-то полезные рекомендации для себя, для своей жизни.
Итак, мы берем интервью у лауреата Государственной премии СССР, кандидата технических наук, руководителя экспериментальной группы Челябинской дистанции пути В. Х. Балашенко.
— Виктор Харитонович, что такое изобретатель в вашем понимании? Как стать изобретателем?
— Изобретателями, на мой взгляд, могут стать многие. Но для этого необходимо, прежде всего, очень хорошо знать свое производство и болеть за него. Говорят, что для изобретательства нужно иметь особый талант. Не знаю. При такой постановке вопроса можно прождать многие годы появления таланта, а дело будет стоять. Но и нельзя ставить перед собой как самоцель: стану-ка я изобретателем. Нет, надо поглубже вникать в проблемы производства и искать пути их решения. Терпение и работа — вот эквиваленты таланта. Так я понимаю.
— Руководство цехом отнимает у вас много времени и сил… Скажем, вам предоставляется возможность заняться только изобретательством…
— Не соглашусь. Да, руководство цехом отнимает время, надо каждодневно решать кадровые, хозяйственные, снабженческие, воспитательные вопросы. Но производство — это, образно говоря, и корень от земли. Здесь можно на ходу проверять идеи на практике и, что очень важно, постоянно заниматься совершенствованием конструкций. За пять лет работы мы дали пять модификаций путерихтовщика — все в своих руках. Был момент, когда меня пригласили в Московский НИИ. Да, там большой вспомогательный аппарат задействован, общение на высоком инженерном уровне. Но там конструкторы не видят практически самих машин, больше работают с чертежами, умозрительно. Здесь же я повседневно вмешиваюсь в процесс создания машины в металле, каждый день вижу ее и, как говорится, «не прохожу мимо».