— Ну чего встали, как вкопанные? Выньте его из огня! — скомандовал барон растерявшимся от неожиданности солдатам, после чего крикнул Вовику, — А ты бросай нож, пока тебя не укокошили! Маленький гаденыш! Это же надо было испортить такой чудный вечер! Брось нож, тебе говорят!
Вовик отрицательно покачал головой, готовясь дорого продать жизнь, а свой зад еще дороже. Но в этот момент, кто-то, подло подкравшись сзади, стукнул его по темечку суковатой палкой. Перед глазами Вовика закрутились огненные спирали вперемежку с разноцветными звездами, после чего мохнатая черная тьма накрыла его и он отключился.
– 13 –
Вовик пришел в себя и открыл глаза. Со всех сторон его окружала непроглядная тьма. Пошевелившись, он обнаружил, что, оказывается, лежит на спине и у него связаны руки и ноги. Вовик поморщился, у него сильно болела голова, и путались мысли. Постепенно память начла возвращаться к нему, и он начал вспоминать события, предшествовавшие его отключке.
После того, как Вовик вспомнил, что его огрели сзади по голове палкой, он сразу же явственно ощутил у себя на затылке наличие огромной шишки. Также ему вспомнилось, как он жестоко расправился с латником, обозвавшим его баронессой. При этом его поразило, с какой легкостью он лишил жизни человека. Пусть тот был подлым ублюдком, но все, же он был человеческим существом! Чья жизнь была бесценна, и посягать на которую никто не имел права. По крайней мере, так воспитывали Вовика в семье и школе, а затем и в университете.
Вовик напряженно прислушался к своим ощущениям и удрученно вздохнул. Самое неприятное во всем этом было то что он не испытывал ни малейших угрызений совести по этому поводу. Гребаное средневековье стремительно засасывала его в свое грязное кровавое нутро! Хотя, по большому счету, Вовик не делал ничего предосудительного, он просто пытался выжить во всем этом первобытном и жестоком безобразии.
В конце концов, Вовику надоело пустопорожнее философствование. Было неясно, как с ним поступит всесильный барон после убийства его латника. Но зная привычки Садисласа, можно было не сомневаться, что ничего хорошего Вовика не ждет.
Для того чтобы хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей, Вовик повертел головой и огляделся. Слева и справа от него виднелся звездный небосвод, но почему-то прямо над головой стояла плотная непробиваемая светом темнота. Вовик решил, что это небо затянуло черной грозовой тучей. Пытаясь ослабить путы на руках, он в очередной раз повернул голову в сторону, и тут взгляд его выхватил из темноты сначала одно деревянное колесо окованное железом, затем другое.
Вовик понял что его, связав, бросили под повозку. Откуда-то сзади лился неверный свет костра и доносился приглушенный смех солдат, ждущих своей очереди заступать в караул. Издалека неслись звуки лягушачьего концерта. Судя по всему, у ластоногих обитателей окрестных болот и озер, был самый разгар брачного периода. Помимо этого, в воздухе стоял неумолчный треск не то кузнечиков, не то сверчков. Многочисленные комары не то чтобы очень уж докучали, но делали это как-то нехотя, видимо из-за обильной росы.
Послышался шум нетвердых шагов и лязг доспехов со стороны костра. По тому, как стало гораздо светлее, Вовик понял, что кто-то с факелом движется в сторону повозки, под которой он лежал.
— Ну-с, как чувствует себя наш маленький грубиян? — послышался насмешливый голос Садисласа и Вовик зажмурился от яркого света. — Ты там живой или уже издох?
Барон, кряхтя, нагнулся и, обдав Вовика жутким винным перегаром, всмотрелся в его лицо:
— Постой, дружок, не покидай меня так быстро! Спору нет, я испорчен и развращен сверх всякой меры! Но даже я не получу большого удовольствия, имея дело с остывающим трупом. Хотя, по большому счету, наверное, это всего лишь дело привычки. Так что, если тебе очень уж приспичило, можешь и помереть! Мне всегда было наплевать на эти условности и …
Внезапно голос барона запнулся и стих на полуслове. Вовик удивленно приоткрыл глаза и увидел, что Садислас, по-прежнему стоя на коленях перед повозкой, высоко поднял факел над головой и внимательно оглядывается по сторонам. Что-то не на шутку встревожило в дупель пьяного барона.
— Почему вокруг стало так тихо? — озадаченно пробормотал он себе под нос, продолжая настороженно озираться. — Сверчки больше не трещат, а лягушки отчего-то перестали квакать? Даже комары не вьются! Что за чертовщина? Эй, там, у костра, вы что не слышите, что-то происходит?