Ловчее Рыси очень обрадовался, видя, как Большелобая боится за него. Впрочем, уже были случаи, убеждающие его в том, что она по-настоящему беспокоится за него, по-настоящему любит его. В душе он восторжествовал над Лежащим Зубром. Ведь сейчас Большелобая была на его, Ловчее Рыси, стороне, боялась за него, а не за Лежащего Зубра. Не столь уж сообразительный неандерталец, каким был наш герой, не понимал, что это слишком сомнительный реванш.
Чтобы она отпустила его, Ловчее Рыси поспешил заверить ее, что не станет вызывать призрак на бой, что только посмотрит на него, хорошо прячась в кустах, и близко подкрадываться не будет. Она наконец расцепила объятия, но отпуская его, все же умоляюще сжала на груди руки и проговорила:
- Не ходи.
Ловчее Рыси пошел вглубь леса. Передвигался по нему привычной охотничьей походкой, позволяющей идти почти неслышно, а когда требовалось, то совершенно неслышно. При этом внимательно вглядывался в чащу, чутко ловил каждый доносящийся из нее звук, каждый запах и бросал на землю взгляды, высматривая следы. Вскоре вспомнил, что слышал, что призраки не имеют ни запаха, ни следов. Тем не менее продолжал внимательно осматривать пространство между основаниями деревьев, ибо боялся не заметить следы хищника. Он знал, что охотник всегда представляет для него желанную добычу и нужно постоянно сохранять бдительность. Ловчее Рыси заметил следы лани, потом - лося. Это вызвало у молодого охотника досаду. Действительно, за короткое время ему случайно попались следы двух животных, имеющих вкусное мясо, тогда как полдня сегодня никак не мог выследить какое-нибудь животное столь же пригодное для людской пищи и вынужден был довольствоваться собакой. Причем добыл ее с большой опасностью для себя. Он сделал засаду у останков съеденного волками лося. Как и предполагал, скоро здесь появились собаки, которые по своей привычке, доставшейся им от ближайших родичей - шакалов, часто следовали за волчьими стаями или крупными хищниками. Неожиданно появившись из кустов, Ловчее Рыси поразил одного пса дротиком, затем отбивал палицей от него других собак, желавших переключиться с обглоданных костей на свежее мясо своего собрата, которому повезло меньше, чем им, или на мясо человека.
Итак, наш герой продолжал с большой осторожностью продвигаться по лесу. Вдруг он резко остановился, пораженный увиденным. Даже мгновенно забыл о призраке. А увидел он следы человека, большие следы, такие, как у него самого. Но это, конечно, не его следы: эти следы явно свежие, а он сегодня не проходил здесь в направлении, в какое они вели. Кто здесь прошел? Чужак?! В следующий миг явилось другое предположение, которое казалось более вероятным - вожак. Здесь вожак! Он ищет Большелобую! Догадался где они живут. А может, по следам нашел. Возлюбленная в опасности! Надо скорее возвращаться, чтобы защитить ее. Может, Медведь уже там! Уже хватает ее, чтобы увести с собой! Может, он сейчас насилует ее!
Все же прежде, чем побежать обратно, Ловчее Рыси, подчиняясь обычной привычке охотника, нашедшего свежие следы, опустился на четвереньки, чтобы обнюхать их: запах порой позволял узнать больше, чем видели глаза. То, что сказал сейчас запах, потрясло его еще больше, чем даже сообщение о призраке и предположение о том, что здесь объявился Медведь. Это был запах Лежащего Зубра..., живого Лежащего Зубра! Ловчее Рыси вскочил на ноги и некоторое время стоял, ошеломленный. "Лежащий Зубр жив?! Большелобая видела не призрак, а живого Лежащего Зубра! Не может быть!" - мысленно воскликнул он и пошел по следу. Нет, пока не увидит своими глазами, он не поверит.
Следы привели в особенно дремучий лес. Здесь местами они терялись. Приходилось с трудом брать след заново. Выручали отлично усвоенные охотничьи навыки. Ноги ступали по мягкому настилу из опавшей листвы. Хорошо, что она была слега влажной, иначе даже бы такому хорошему охотнику, каким был наш герой, не удалось бы идти совершенно неслышно.
Но вот в чаще стало светлеть. Можно было подумать, что приближается поляна. Ловчее Рыси знал, что это не поляна, потому что лес поблизости от того места, где нашел прибежище с Большелобой, был ему уже хорошо знаком. Между стволами деревьев показалось довольно обширное пространство, где было много поваленных деревьев: бурелом значительно проредил лес.
Ловчее Рыси раздвинул заросли подлеска и сразу увидел... Лежащего Зубра. Он стоял около маленькой елочки перед огромным корнем поваленной вековой сосны, над прямым очень толстым стволом которой торчали большие ветви лежащей рядом столь же старой березы. Далее было много нагромождений бурелома, за которыми снова вставал мощным несокрушимым строем рослый смешанный лес. Казалось, Лежащий Зубр остановился, решая вопрос идти ли вперед или обойти это кладбище великанов. Через несколько мгновений он стал обходить бурелом. И пошел прямо почти в сторону Ловчее Рыси. Тот притаился, а потом отполз немного назад. Но и этого ему показалось мало: отполз еще и спрятался за широкий ствол огромной сосны, хотя не сомневался в надежности и первоначального укрытия. Сидя, привалился спиной к стволу. Сердце бешено колотилось. Давно он не испытывал такого страха. Даже тот страх, который когда-то удерживал его от единоборства с Лежащим Зубром был ничто в сравнении с тем чувством, которое охватило его сейчас. Возможно, такой сильный ужас он испытал потому, что слишком неожиданно было то, что увидел, и потому, что иначе как выходца из могилы воспринимать Лежащего Зубра не мог. Неужели это он?! Неужели, и правда, жив?! Да, значит, жив. Но кого же тогда они похоронили?! Как кого?! Лежащего Зубра! Конечно, Лежащего Зубра. Разве он, Ловчее Рыси, не видел, как хоронили Лежащего Зубра?! Разве он не видел, как кладут Лежащего Зубра в могилу, как его закапывают землей?! Видел. Он, Ловчее Рыси, стоял на краю могилы и своими глазами видел, как его закапывают землей. Он специально подошел тогда ближе, чтобы насладиться радостью при виде исчезающего навсегда под землею своего самого ненавистного врага. Правда, радости почему-то он не почувствовал: ничего кроме омерзения, страха перед ужасающей картиной смерти не было. Он помнит, как черные комья земли падали на разбухшее, обезображенное разложением, страшно-белое тело. Но..., но земля падала не только на труп! Она падала и на цветы, на траву. Да, да, вот в чем причина того, что Лежащий Зубр вдруг ожил! Эти же растения специально и кладут всегда при погребении. Они же целебные! Людям так хочется, чтобы они исцелили спящего мертвым сном, чтобы он проснулся и встал. Вот в чем причина! Но..., но разве такое бывает?! Разве когда-нибудь он, Ловчее Рыси, видел, чтобы кто-нибудь встал из могилы? Нет, никогда не видел. Он хоть и живет недолго, но видел уже много мертвых, видел много похорон сородичей, особенно детей. Но никогда, никогда не видел, чтобы кто-нибудь хоть чуть-чуть глаза приоткрыл... Да, но если на его коротком веку ни разу не случалось пробуждения от мертвого сна, то это еще не значит, что такого не может быть. Ведь, наверное, такое было раньше, еще до него. Иначе бы не стали класть всем в могилу эти цветы и травы. Все теперь понятно! Лежащий Зубр исцелился, вышел из могилы, пришел в племя, узнал, что Большелобой нет там, что она исчезла и пошел искать ее. К такому выводу мог прийти только темный ум суеверного первобытного человека.