— Но Светлана видела мужчину в куртке, а наш Александр был с рюкзаком, она бы увидела рюкзак, а не куртку. — Возразила я.
— Не думаю, что он пошел бы грабить медпункт с тяжёлым рюкзаком, он его, скорее всего, оставил бы за периметром. Время он выбрал удачное, в обед, все находятся в столовой, там играет музыка, никто на звук разбитого стекла не обратил внимания, мало ли где в столовой стекло разбилось. Старший сержант Лушников у меня прошёл по периметру, пару мест увидел, где мог бы перелезть через забор нарушитель. Там трава примята, где мог бы стоять рюкзак. Но никаких явных следов нет.
— Значит, Слава ещё жив, раз понадобились лекарства? — Спросила я.
— Да, может быть. Но Петрова пока разбирает свои препараты, и чёткого ответа, что пропало, у неё нет. Тем более, преступник, чтобы замести свои следы, их просто рвал и давил. Работал он в перчатках, ни одного отпечатка, кроме Петровой нет. Она утром сама всё вымыла в медпункте, обработала, так как уборщицы два дня нет. И никто не приходил к ней после уборки в медпункт, так как почти все гости были в походе.
— Просто какой-то тупик! — Воскликнула я.
— Ничего, мы же не опускаем руки, работаем. — Заверил меня Игорь.
Мы приехали в полицейский участок, вернее «Опорный пункт», как было написано на табличке. Он находился в одном доме с почтой и являлся ещё и избирательным участком.
— Не обращайте внимание на заброшенность, я являюсь участковым на две деревни, и живу не в Боровой. Так что приезжаю сюда только по часам приёма, или вот в таких случаях, которые не часто у нас здесь происходят.
— А Вы нашли тех двоих человек, которые пропали в том году у вас здесь? — Спросила я, усаживаясь на стул возле письменного стола.
— Да, в деревне умеют молчать! — Покачал головой Игорь — Мы нашли женщину, вернее её тело, а потом нашли и преступника, убившего её.
— Вот злодей! — Не сдержалась я.
— Как сказать! Злодей-то он злодей, да только у пострадавшей был совсем другой план. Да что-то пошло не так. Любовный треугольник, она и двое мужчин.
Игорь достал карту из своей сумки, и разложил её на столе. Потом из пакета достал толстый свитер, шапочку трикотажную, из папки взял фотографию мужчины, всё это протянул мне:
— Ну что, вот всё, что у нас есть, посмотрите, настройтесь.
С фотографии на меня смотрело, с лёгким прищуром, открытое лицо симпатичного парня. Я вгляделась в его глаза, и почувствовала, что он жив, не знаю почему, но в этом я была уверена.
— Он жив. — Сказала я Игорю.
Я подержала в руках его вещи, стараясь почувствовать тепло их хозяина, но никакого покалывания в пальцах у меня не было. Это меня расстроило, но ненадолго, потому что, занеся над картой руки, у меня по рукам прошла лёгкая дрожь. Я медленно поводила ими над территорией базы, потом провела до Каменного Медведя, возле которого пальцы начали ощущать лёгкое покалывание. Я повела руки в сторону реки, но покалывание пропало. Я вернулась к Каменному Медведю, и стала кругами отдаляться от него. Направление я поймала, след шёл на северо-восток, и привёл меня к точке, над которой покалывание обрело максимальную силу.
— Это Орлец. — Сказал Игорь. — Пещера, в двенадцати километрах от деревни.
Сакатов с Ильёй приехали уже вечером, в восемь. Мы с Игорем их ждали на трассе, в километре от въезда в Боровую. Я познакомила Игоря с Сакатовым и с Ильёй, и Сакатов нетерпеливо заговорил:
— Я сегодня целый день провёл в хранилище краеведческого музея, у меня там директриса знакомая, я у них пару месяцев работал. Так я там нашёл прелюбопытнейшие сведения про пещеру Орлец, которая, судя по всему, и была той пещерой, в которой нашли растерзанных крестьян. Так вот. Эта пещера когда-то была обнаружена разведчиками самого Демидова, который на Урале не просто занимался железо- и медноплавильными заводами для оружейной промышленности, но и вёл разведку новых месторождений уральских самоцветов. Оттуда и название пещеры — Орлец, по названию полудрагоценного камня. Орлец — это разновидность родонита, с красивыми оттенками розового цвета, благодаря наличию в составе высокого содержания марганца. Ещё есть мнение, что орлец обладает целебными свойствами, и его использовали в знахарстве. Полагали, что его целительные свойства помогают при женских недугах, и особенно, для нормального развития плода у беременных. Что особенно интересно, прошу обратить внимание, там написано, что этот порошок из орлеца делает кости крепкими. Но в пещере Орлец были небольшие его залежи, и разработку там забросили. Но есть записи, что не только по этой причине. Но это приводится только как байки, услышанные из непроверенных источников. Но, если внимательнее читать, то это не покажется таким уж абсурдным. Вот послушайте. Когда приехали старатели, посланные Демидовым для добычи родонита, ну или орлеца, и они разбили временное поселение, возле самой пещеры, то они заметили странную вещь. Каждый вечер по пещере разносился какой-то звук, похожий на вздох, поднимая пыль с пола, и принося чесночный запах. Они сначала не обращали внимания, строили себе лагерь, принимали подводы с инструментом и запасами провизии. Всего их там было тринадцать человек, включая мастера. Число само по себе несчастливое, но это только моё наблюдение. Так вот. Сначала они заметили, что очень плохо горят их самодельные светильники. Эти светильники представляли собой банки с маслом или мазутом и фитилём. Они и так не особо яркие, но тут они постоянно гасли, через чур много чадили, и совсем почти не давали света. Факелами было пользоваться опасно, но пришлось всё-таки воспользоваться ими. Но факелы тоже постоянно гасли, их словно кто-то задувал, хотя и не было явных сквозняков в коридорах. Пещера была как будто сама готова для добычи — в ней были большие коридоры, которые проходили или оканчивались достаточно большими пустотами. Но орлец был только в одной пещере, и она-то и была самая странная. Наверху, под её сводом, был словно природный балкон — уступ по всему периметру. И рабочие начали замечать, что, как только они начинаю там работать, сразу на них нападает беспокойство, будто на них кто смотрит. Балкон был на высоте почти пяти метров над уровнем пола, и прохода с пола на него не было. Так рабочие сделали из дерева большую лестницу, поставили её к стене пещеры и обследовали балкон. Конечно, как и следовало ожидать, там никого не было. Но по полу балкона были раскиданы сосновые иголки. Откуда бы им там взяться? Конечно, это рождало всякие домыслы. А потом заболел первый рабочий. Болезнь была непонятная, вроде сначала голова начала кружиться, потом слабость, руки ничего не могли держать, даже кулак человек не мог зажать. Его отправили в лазарет. А потом ещё двое также заболели. Тогда вызвали доктора на прииск. Тот приехал, посмотрел, ничего не нашёл и забрал их тоже в город. Других рабочих не присылали, так как уже было ясно, что слой тонкий, и добыча не оправдает даже средств, затраченных на неё. И тут случилось ещё одно событие, которое и послужило окончательным решением о прекращении деятельности в Орлеце. В команде добытчиков был бывший каторжник, политический, как его называли, он был из всех один грамотный, и не просто грамотный, он окончил горное училище в Санкт-Петербурге, где, кстати, и нахватался вольнодумных идей. Он заметил, что пол в пещере, где велась добыча родонита, покрыт странным налётом, несвойственному данному виду выработок. И сделал несколько опытов и сказал о своих выводах мастеру. А вывод его был такой — пол в пещере покрыт не природной пылью, а мелкопротёртым веществом, в составе которого находится сильнейший яд, который и подорвал здоровье трём их товарищам, и, скорее всего, их всех ждёт такая же участь. Конечно, это был повод для беспокойства, они с мастером снова провели опыт с химическим составом пыли, покрывавшей пол в пещере. А рабочим пока запретили выходить на добычу орлеца. Но мастер сам не имел полномочий решать вопросы о приостановлении работ и закрытии выработки, а от начальства не пришло указаний о свёртывании работ, поэтому, когда пришла очередная подвода с провизией, он уехал с ней и образцом пыли в город. Когда рабочие остались одни, они решили поработать на себя. Русский народ вообще любит тырить с производства всё, что плохо лежит, а тут такие богатства рядом! Вот и не вынесла душа, как только мастер в город, они — в пещеру, чтобы улучшить своё материальное положение. И конечно, они не оставили смотрящего, как требовал всегда мастер, когда сам не находился в выработке. Факелы враз погасли, в пещере стало темно, и послышался звук, похожий на то, что кто-то крупный спрыгнул с большой высоты. И тут же раздался крик одного из рабочих, потом другого. Все остальные разом ринулись к выходу, побросав и инструменты, и всё, что успели добыть. Выбежало шесть чел