Убрав смартфон, князь повернулся к окну и задумчиво смотрел на мелькающие дома и деревья, размышляя, куда приведёт Империю правление мальчишки, который едва зайдя на трон, тут же отдалил от себя все старейшие рода, зато приблизил молодых выскочек не разменявших и двести лет нахождения в «Бархатной книге».
Так за думами он не заметил, как перед лимузином открылись бронированные ворота и он поехал по асфальтовой дорожке, давно требующей ремонта прямо к крыльцу имения, которое тоже не мешало бы обновить.
Все три внучки ждали его и подхватив под руки, помогли пройти в гостевой зал, где собрались оставшиеся немногочисленные представители, некогда могущественного рода. Все, кто остался в живых после воин и борьбы за власть — женщина, две девочки и два старика.
— Отец? — удивился князь, увидев, как слуги выкатили на кресле-каталке древнего старца, который доживал свои последние дни. Некогда всемогущий Абсолют, наводивший своими огненными торнадо ужас на всю Европу, теперь превратился в старую развалину, с трясущейся головой и онемевшими руками. Как ещё он рассудок сохранил, было удивительно, ведь старец разменял недавно двести лет.
— Я послушаю, — прошамкал тот беззубым ртом и слуги, аккуратно поправив одеяло на его коленях, оставили его сбоку от стола, а сами вышли из помещения, оставив господ одних.
Ещё недавно находившийся на заслуженном отдыхе, князь Меньшиков со смертью зятя и правнука снова вернул себе титул Главы Рода. Он сухо, буквально двумя словами описал разговор с молодым императором, а также дальнейшие их перспективы сохранить титул и вообще всё собранное богатство родом Меньшиков за более, чем тысячелетнюю его историю.
Услышав его рассказ, меньшие ударились в слёзы, а старшая Елена, носившая траур по погибшим, ещё более побледнела.
— Придётся мне принять предложение князя Долгорукова, — тихо сказала она, — забыв о трауре.
Князь скривился, поскольку это и был один из тех вариантов, который ему предлагали, под соусом спасения. Но это был наоборот путь в никуда, поскольку только мужчин у Долгоруких было около пятидесяти человек, которые мгновенно расхватают как внучек, забрав их в жёны, несмотря на обязательства данные ранее другим родам, так следом за этим последуют и предприятия, принадлежавшие роду. В этом не было у него ни малейших сомнений.
— Чисто юридически, у нас в роду есть ещё один мужчина, — неожиданно тишину, нарушаемую лишь рыданиями внучек, прорезал старческий голос.
— Кого ты имеешь в виду? — не понял отца князь, — мы вчера с тобой перебрали всех известных нам родственников, никто не подошёл по близкому родству.
— Есть один, из-за которого наш род и стал столь слабым и нищим, — ответил старый князь, вызвав всеобщие возгласы ужаса за столом.
— Отец, ты в своём уме? — глава рода покачал головой, — с пожаром в Большой императорской библиотеке многие знания были потеряны, но ты забыл девиз рода? «Щит империи» не зря был нам дан в обмен на обязательство поддерживать Ледяную статую в одном и том же состоянии до скончания веков.
— Кто бы ни был заточён в ней, он точно разумный, а следовательно с ним можно договориться, если это не получилось сделать с нашим императором, — тихо сказал старик, — и уж если нашему роду суждено кануть в небытие, то хотя бы давайте сделаем это не одни.
— Ты сошёл с ума отец, — князь покачал головой, — предки нам оставили чёткие правила: не подходить к статуе, не размораживать её, не снимать ошейник. Всего три чётких правила, которые мы поклялись с тобой исполнять, когда принимали на себя бремя главы рода.
— Дедушка, — Елена обратила свой взгляд на князя, — прадедушка ведь прав. Если тот человек, который принимая бремя власти над целой Империей пообещал защищать своих подданных, а вместо этого делает всё, чтобы старые рода разорялись и были изгнаны со двора, то предложение о переговорах с пленником, звучит не так уж нелепо, как ещё пятьдесят лет назад.
Атака с двух сторон, заставила князя задуматься. Ведь если бы император более лояльнее обошёлся с ним, или хотя бы убрал с рода обязательство обновлять защиту на статуе, которая с каждым годом съедала всё больше и больше денежных средств, в конце концов вылившись в семьдесят процентов всех поступаемых в казну рода средств с немногочисленных оставшихся в их ведении предприятий, что просто даже снятие этого бремени позволило бы им закрыть все текущие долги всего за год, не говоря уже о том, чтобы передать бремя хранителей императору и его гвардейцам. Как он слышал, те подмяли под себя инквизиторов и теперь остатки некогда сильнейших одарённых, выполняют лишь декоративные охранные функции во дворце, но вдали от императора, которого теперь охраняет только Семёновский полк.