— Не так больно, как обидно, Алиона. Уж очень глупо я попался. А ведь знал, что дражайший дядюшка не угомонится так просто, и наверняка попробует достать меня чужими руками. Нужно было внимательнее смотреть по сторонам и быть готовым к нападению. Одно хорошо: теперь мы знаем, что с тварями из-за черты вполне можно справиться моим примитивным колдовством (тут он усмехнулся собственной шутке). Но ты ведь хотела поговорить не об этом, правда?
— Точно. Я хотела спросить, куда мы двинемся в следующий раз. Ты хотя бы примерно представляешь, где искать этот ваш таинственный кристалл?
— Как я могу представлять, если я ничего (ладно, теперь уже чуть больше, чем ничего) не знаю о других мирах. Какие они, каковы шансы найти в них то, что нам нужно… Вся моя надежда — на тебя, Алиона. На твое магическое чутье.
— Я бы на твоем месте возлагала поменьше надежд на мою сообразительность. Сам знаешь, я пока не очень-то разбираюсь в том наследстве, что мне досталось… я даже не знаю, от кого из моих предков его получила.
Джемс смотрел недоверчиво.
— Как не знаешь? Разве твои родители не владеют магией?
Все же он не понимал, куда угодил дядюшкиной волей.
— В нашем мире нет магии. Во всяком случае, так принято считать. И абсолютное большинство жителей Земли не имеют ни малейшего понятия об оккультных практиках. Мои родители — часть этого большинства. Когда умирала моя бабка, мама отказалась получать в наследство ее умения. А земной маг не может умереть, не отдав потомку своей силы. Бабушка мучилась несколько суток — я была тогда еще совсем маленькая, но помню, как ругались между собой мать с отцом. Они не хотели в семье никакого колдовства. Пришлось им вызывать тетю, и она приняла то, что бабушка должна была отдать.
Герцог поежился.
— Какие жестокие правила. У нас нет ничего такого. Каждый обладает своей силой, и может спокойно отойти за черту, не заботясь о том, куда денется его магический ресурс.
— А у нас вот так, — я развела руками. — Люди знают о магии очень мало, и потому предпочитают вовсе не иметь с ней дела. Я сама до недавнего времени не желала признавать, что мне тоже кое-что досталось в наследство. Тетя считает, что я получила свои способности от рода в целом, а не от какого-то одного представителя семьи. Поэтому они такие… специфические.
Я неуверенно улыбнулась. Хотя двери по моей воле исправно открывались, давая нам возможность прохода в другие миры, до сих пор мне не очень-то верилось, что все это серьезно. И еще меньше я верила в то, что могу влиять на выбор мира, в который мы попадем. Но в Великом лесу мы оказались после того, как мне захотелось попасть туда, где природа сильна, где она превышает силу человека. Значит, мое желание было решающим, что бы я сама об этом не думала.
Пока я размышляла, Джемс внимательно наблюдал за мной.
— Ну как, пришло тебе в голову что-нибудь полезное? — осведомился он, когда я вернулась в реальность.
— Наверное, мне стоит попробовать привести нас туда, где может быть ваш кристалл. Я… постараюсь.
— Правильно, ты должна стараться, иначе что у нас получится? Фигня на постном масле, а не сериал! — на пороге показался Толик, услышавший, видно, последнее слово из моей реплики. — Все должны проявлять старание, вот и вы, господин экстрасенс, тоже. Что, рука не слишком болит? Готовы повторить дубль?
Герцог кивнул, и тут же поморщился — при неудачном движении рана все-таки напоминала о себе.
— Да, я готов. Надеюсь, сегодня на меня больше никто не станет покушаться. Не то мы снова испортим все представление, не так ли, Алиона?
Ответить я не успела, потому что Толик расхохотался на всю комнату:
— Да вы уж устроили… представление, хоть сейчас в «Ментовские войны» вставляй. Костюмы, разве что, не в тему, а так — любо-дорого. Куда, кстати, этот хмырь подевался… с ножом?
— Испарился, — поспешно констатировала я, пока Джемс не пустился в разъяснение своих магических действий.
Но Малкин понял все по-своему.
— Свалил что ли? Надо же, а я в этой суматохе и не заметил. Эх, надо было винтить его и ментов вызывать. В другой раз так и сделаем, а то взяли моду, артистов мне резать.
Его светлость ядовито хмыкнул.
— Смею надеяться, что другого раза не будет. Но если что-то произойдет, мы будем наготове.
У меня тоже имелся запас обезбола, и я заставила его светлость употребить внутрь еще одну таблетку, чтобы он мог спокойно отыграть сцену. После этого герцог повторил, что готов к продолжению съемок, и мы вернулись на площадку. На площадке царили разброд и шатание: большинство не успело рассмотреть ничего конкретного, а те, кто видел больше, мало что поняли из происходящего.