Мысленно возмутившись тому, что отдохнуть опять не получится, я незаметно погрузилась в сон.
— Живые, — еле слышно шелестело где-то на задворках моего спящего сознания. — Смотри, живые. Кровь бежит по венам, сладкая живая кровь…
— Эта живая может ходить между мирами… Она проведет нас.
— Да, проведет… Туда, где много живых с горячей кровью…
Прямо посреди сна я застыла от ужаса, но несколько мгновений, медленно тянущихся сквозь ночь, не могла ни разглядеть тех, кто так плотоядно нас обсуждает, ни ответить им.
— Живая, говори с нами… Живая, ты слышишь нас?
— Да. Слышу, — я едва разжала сведенные судорогой зубы.
— Хорошо… Мы так долго не слышали речи живых… Так долго… Нас все забыли…
— Мы остались одни, совсем одни… Ты поможешь нам? Ты же поможешь нам, живая…
— Кккак? — нет, надо взять себя в руки, хоть я и во сне. — Как я могу вам помочь?
— Проведи нас… проведи через границу, живая… И мы будем благодарны…
— Очень благодарны… мы отплатим тебе добром…
То ли мои магические умения стали причиной, то ли не такой уж это был и сон, но я твердо знала, что странным созданиям, с таким удовольствием рассуждающим о доступе ко многим живым, в моем мире не место.
— Нет, я не открою для вас дверь. Не надейтесь, — ответила я, стараясь игнорировать сжавший меня в объятиях страх.
Шелестящий смех неведомых тварей был ужасен.
— Смелая… Живые бывают смелыми… пока не станут мертвыми…
— Пока не станут тенями…
Неизвестно, сколько бы я еще отбивалась от ночных посетителей, но Велизарий бдил, как ему и было положено по должности. Мой чудесный пушистый господин моментально разорвал ткань сна омерзительным мявом. При первых спасительных звуках явившиеся мне твари сгинули, будто их и не было. Я даже подумала было, что они просто приснились мне, но фамильяр сурово объявил:
— Я прогнал их, госпожауа. Страуашные теени. Бесплотные, ужаауасные.
— Что происходит? — раздался из темноты недовольный голос его светлости. — Велизарий, тебе наступили на хвост? В жизни не слышал такого отвратительного мяуканья.
— Это заклинауание, — доложил кот. — От всяуакой нечисти. Мне спелауа его моя уважауаемая бабка.
— Спела? — расхохоталась я. — Этот стон у нас песней зовется? И кстати, ты говорил, что чувствуешь только безвредных сущностей. А мне угрожали!
Велизарий потупился.
— Должноуо быть, они могут хоудить по снам, а наяву не опауасны.
Герцог решительно поднялся с постели.
— Принесу еще дров, — мрачно доложил он. — Все равно с вами не заснешь. Еще и не рассвело, а вы уже бодры и веселы. Знаете какой-нибудь секрет для сохранения сил?
— Нет, — честно созналась я. — Просто ко мне тут приходили такие гости, что все прочее после них — повод для самого безоблачного счастья.
— Какие еще гости? — из темноты возникла фигура Джемса, он присел на корточки перед моей лежанкой и потребовал: — Рассказывай.
Я изложила все, что слышала, и тут же получила нагоняй за беспечность. Велизарий, наоборот, удостоился похвалы, отчего распушил хвост и гордо пообещал «охранить госпожу от всякого зла». Спать мы, конечно, больше не пытались. К тому же есть хотелось все сильнее, и я уже предвкушала кошачьи стенания об отсутствии любимого «мяаса».
Мы так увлеклись обсуждением осаждавших меня сущностей, что не услышали появления нового посетителя.
— Кто тут? — раздался из-за двери ломающийся, но очень суровый басок. — Ежели вы добрые люди, назовитесь, а ежели лихие, так вот тут палка у меня да нож, попотчую вас на славу!
Примечания:
Король Карл VIII французский действительно умер, ударившись головой о дверную притолоку и получив тем самым смертельную черепно-мозговую травму. Говоря по правде, я не очень представляю, как это вышло, но факт имеется.
Глава 22. Мели, мельница
Этот мир выглядел таким пустынным, что мы не ожидали встретить в заболоченной глуши обычного живого человека. А потому дружно вывалились наружу, посмотреть, с кем свела нас судьба. Пришелец был юн, лохмат и строг.
— Кто такие? Назовитесь, — переспросил он, неласково осмотрев нашу компанию.
— Какоуй невеужливый юношаа, — задумчиво промурлыкал Велизарий.
Парень вытаращился на фамильяра во все глаза.
— Что это у вас, кот говорящий? — он изумленно ткнул пальцем в невиданное чудо.
— И что осооубенного? — оскорбился кот. — Невеужа, ты чтоо, в жизни не виудел ни единоуго фамильяара?