— Видишь ли, парень, мы явились из другого мира. Вреда никому не причиним, у нас в этих землях свои дела. Я герцог Калвер, это моя спутница Алиона и ее фамильяр, господин Велизарий, — разъяснил Джемс.
— Вона как — герцог, — бдительность юноши несколько поутихла. — А я, стало быть, Вейно, охотник, из Приболотья иду.
— А куда направляешься? — мне было страшно любопытно, чем занят первый человек, встреченный нами здесь.
— Я в поход, — решительно объявил парень.
— В похоод? — весело переспросил Джемс. — И за какой же такой нуждой ты в него отправился?
— Да вот… — Вейно замялся. — Рассказ мой долгий. Вы, коли из дальних мест прибыли, должно быть, всю еду подъели? У меня вот тут хлеба краюха, да пару куропаток я подбил, да листа всякого в лесу набрал. Давайте, что ли, костерок запалим, да отвару горячего себе спроворим?
Это было дельное предложение — мой желудок отчаянно требовал если не сытной еды, то хотя бы горячего питья. Судя по энергичным кивкам его светлости, он чувствовал то же самое. А Велизария нечего было и спрашивать: судя по тому, как он подбирался к выложенным на землю птицам, готов был сожрать их вместе с перьями.
Кроме пушистого господина, дело нашлось всем. Меня посадили щипать куропаток, Вейно сноровисто развел костер, а Джемс установил с краю найденный в избушке горшок, в котором скоро забулькал пахнущий травами и свежестью отвар.
В домике обнаружились еще и ловко свернутые из бересты кружки, так что каждый получил собственную порцию питья, а позже — еще и по куску несоленого мяса (птицу запекли в листьях и глине). С голодухи все показалось мне необычайно вкусным, даже отсутствие соли нисколько не мешало наслаждаться пиршеством. Доев и выпив все дочиста, мы поблагодарили Вейно, тот в ответ степенно поклонился и начал свой рассказ.
— Стало быть, жениться я надумал, — солидно объяснил парень. — И девка подходящая подвернулась, сдобная, румяная, ну чисто белая булка. Я тоже ей, как будто, глянулся, да вот незадача: мать ее уж больно меня невзлюбила. Сперва велела собаками из дому гнать. Только меня так запросто не возьмешь — приготовил подарки, как водится, да вдругорядь к тетке этой в дом явился.
— Да ты смельчаак, малый, — благосклонно отметил подобревший после трапезы кот. — И чтоуже тетка?
— Да хитрость задумала, как оно в вашем (тут парень кивнул в мою сторону) бабьем племени и водится. Моя, говорит, доченька, хоть кому впору: собой красавушка, рукодельница, каких поискать, хозяйство вести обучена, да еще всякое ведовство в тонкости постигла. Простой охотник ей не пара, но ежели принесешь ты мне вещицу одну, так и быть, отдам за тебя девку. Что за вещица, спрашиваю, да где ее искать? А она говорит, есть, мол, на свете мельница чудесная, всякое добро для хозяина своего без счета намелет. Хоть хлеба, хоть соли, хоть тканины, хоть монет, — только прикажи. Вот коли добудешь мне это чудо расчудесное, так и быть, сыграем свадьбу.
— Тетку эту не Лоухи зовут случаем? — осторожно спросила я.
— А ты почем знаешь? Нешто видала ее? — парень аж присвистнул от удивления.
Вот это фокус выкинул новый мир, в который нас занесло! Сквозь неведомые болотистые земли понемногу проступали черты «туманной Похъелы, сумрачной Сариолы». Хотя юноша Вейно, честно говоря, мало походил на старого, мудрого Вяйнемейнена, героя эпической «Калевалы».
— Ведьма? — надо было все же выяснить, насколько здешняя реальность близка к карело-финскому эпосу.
— Ну не так чтобы прямо ведьма, однако баба на редкость сердитая и вредная. Да и зачем ей эта мельница сдалась — в толк не возьму. У нее и так всего в достатке, и работников набрано, и мастериц полная горница шьет-вышивает. Да и в самом ли деле такое чудо где-то водится? А то мне дорогу к ней что-то не указали.
— Ну ты хват, братец! — расхохотался Джемс. — Еще и дорогу тебе! Подвиг — дело такое, ты все сам сделать должен, иначе не в счет.
Будущий жених задумался, а его светлость развернулся ко мне и полюбопытствовал:
— Ты-то, леди, откуда знаешь про тетку да про мельницу?
С минуту я раздумывала, как лучше изложить, отчего это мне известно так много.
— Там, где я живу, ходят легенды о том, как мудрый Вянемейнен пожелал взять в жены дочь старухи Лоухи из сумрачной Похъелы. И о том, как искусный кузнец Ильмаринен выковал для него Сампо — мельницу, которая молола все, что ей велели. Вся эта история изложена в стихах, у нас их многие знают с детства. Да вот послушайте сами:
Из окошка вьется пламя,
Из дверей несутся искры,
К небу мчится туча гари,