Тем более, что Кадир, опустошив глиняную миску, которую поднесли ему сразу после нас, пустился в объяснения. Рассказывал он такое, что я вся обратилась в слух. Оказалось, нуриты издавна владели даром давать людям то, что им потребно больше всего на свете. Они могли распознать истинные желания и сделать так, что они исполнялись. Условий они ставили всего два. Человек должен был на самом деле очень нуждаться в том, чего желает, и не иметь возможности получить желаемое другим способом. А за исполнение своей заветной мечты полагалось отдать нечто равноценное.
— Что-то дорогое? — не выдержав, перебила я рассказчика.
Кадир вздохнул, в очередной раз молча извиняя мою невоспитанность.
— Да, госпожа, но не деньги и не другие материальные блага. Случалось, что за здоровье ребенка женщины платили разладом с мужем. Или за счастливую судьбу родственника старшие в семье отдавали свою удачу. Плату за исполнение желания взимаем не мы, — ее берет судьба. И отвертеться от расплаты совершенно невозможно. Мы проводим тайный ритуал обмена, скрепляемый моей кровью и кровью того, чье желание должно сбыться. А после этого в движение приходят высшие силы, и обратить их вспять уже нельзя.
— Скажи, почтенный Кадир, — заговорил Джемс, и я повернулась к нему, посмотреть, отчего так напряженно звучит его голос. — Мог бы ты исполнить и мое желание? Не знаю, сочтут ли его высшие силы достойным сбыться, но с малых лет я никогда и ничего не желал так сильно.
Нурит помолчал, попыхивая трубкой и разглядывая бледного, сосредоточенного герцога.
— Что ж, — наконец произнес он, — если все так, как ты говоришь, мы можем провести ритуал нынче же вечером, после заката. А ты, госпожа, не желаешь ли попросить о чем-нибудь?
Я решительно помотала головой.
— Он, — мой палец едва не уткнулся в лоб его светлости, — пожелает за нас обоих. Чую, мы хотим одного и того же.
Это была чистая правда: я знала наверняка, что герцог попросит помощи в поисках кристалла, ну и карты миров заодно (и почему мне казалось, что они находятся в одних руках?)
— Да, — кивнул нурит. — Я вижу, что ваши судьбы связаны между собой. Связаны (тут он усмехнулся) красной нитью, и очень крепко.
Я непроизвольно поморщилась: конечно, если постоянно находиться в обществе одного и того же мужика, вас будут считать парой, — к бабке не ходи. Кадир заметил мою гримасу, еще покивал чему-то и наставительно заметил:
— Стараться избежать своей судьбы, прекрасная госпожа, — пустое дело. Каким бы извилистым ни был твой путь — все равно приведет тебя туда, куда суждено.
Думаю, в другое время Джемс обязательно пристал бы ко мне с вопросами о выражении моего лица, но на этот раз он был слишком сильно увлечен рассказами соседа по оазису.
— А что значит «указать дорогу»? Это тоже какой-то ритуал?
— Нет, господин, это простое гадание. Каждый из мужчин моего рода может так раскинуть карты, что они покажут гадающему его путь, прояснят, как и куда двигаться, чтобы пройти свою дорогу достойно.
— У вас гадают мужчины? В нашем мире это женская работа, — не могла не влезть я.
— Что ты, госпожа, разве женщина способна истолковать то, что говорят высшие силы? У всех вас слишком беспокойный ум, чтобы заниматься этой работой, — мда, нам повезло повстречать очень патриархальное племя.
Я бы еще долго внутренне пыхтела насчет ущемления женских прав, но в голову вползла пугающая мысль: много карт, которые я хотела найти в этом мире, — это гадальные карты нуритов. А стало быть, выбирая, куда нам попасть, я снова угодила пальцем в небо.
— Скажи, почтенный, много ли карточных колод имеется в твоем роду? — Кадир приподнял брови на странный вопрос.
— У меня самого их наберется с десяток, госпожа. Ну и у других наших мужчин найдется, пожалуй, по две-три у каждого.
Ясно. Я снова бездарно промахнулась. И если Джемсу требуется исполнение желания, то мне совсем не помешает получить четкий маршрут, следуя которому я найду наконец искомое.
— Мы, женщины, тоже нуждаемся в наставлении, чтобы дойти куда следует, — не без ехидства пропела я. — Так что мне очень нужна ваша помощь, почтенный Кадир. Укажете мне путь?
— Многоликая велит уважать женщин, и помогать им во всем, — с неожиданным почтением отозвался нурит. — Так что я почту за честь раскинуть для тебя карты, прекраснейшая.