Выбрать главу

— Нам прекрасно спалось, благодарим вас за заботу, почтеннейший, — отозвался герцог, несколько придя в себя.

— Какая там забота! — фыркнул нурит. — Вы неприхотливы, точно всю жизнь колесите в кибитках по свету. Останавливаться на завтрак мы не можем, иначе не успеем до темноты к храму, но вон в том мешке должны быть лепешки и вяленое мясо, а в том бурдюке — вода из родника. Угощайтесь на здоровье.

Мы угостились предложенным, и даже Велизарий без капризов сжевал кусочек твердого соленого мяса. День только начинался, и надо было придумать, чем развлечь себя в пути.

— Как вы привыкли коротать дорогу, почтенный Кадир? — осторожно осведомилась я, сделав глоток из бурдюка. — Просто молчите и погоняете своих лошадок?

Нурит громко вздохнул. Подозреваю, ему редко попадались настолько неугомонные представительницы прекрасного пола. Женщины его рода, по-моему, вообще не открывали рта.

— Мы поступаем по-разному, госпожа. Поем песни, рассказываем истории… Бывает, что и молчим. Что больше по нраву вам?

— Эм… — я задумалась.

Вообще-то, если вспомнить российские традиции на сей счет…

— В нашем мире, если кто-то берется подвезти незнакомого человека до какого-то места, тот должен отплатить за услугу приятной и занимательной беседой. Так что истории рассказывают и у нас. Желаете послушать?

— Охотно, прекраснейшая, — хмыкнул нурит. — Полагаю, у вас найдется, чем меня удивить. Прошу, поведайте мне что-нибудь интересное.

— Охотно, почтеннейший, — в тон ему весело откликнулась я. — Клянусь, я сделаю все, чтобы дорога пролетела незаметно.

— Ты знаешь, что рассказать нам? — мгновенно присоседился к нуриту Джемс (разве он мог упустить возможность узнать что-нибудь новенькое о моем мире?).

— О да, — мне пришла в голову арабская сказка, мастерски переделанная в мюзикл, и еще с детства застрявшая намертво в моей голове. — Слушай же, почтенный Кадир. Однажды теплым светлым утром на базаре такую людям злую новость рассказали. У Али и Касыма, двух братьев родных, умер старый отец, умер добрый отец, рассказали.

История Али-бабы и сорока разбойников лилась сама собой — оказалось, я даже песни оттуда помню все, до последней строчки. И про Персию и «Не будь я судейская дочь», и остальные тоже. Мой моноспектакль имел большой успех: Кадир слушал внимательно, хохотал до слез, возмущался коварству Касыма и злобности разбойников. Джемс слушал не менее внимательно, разве что реагировал не столь активно. Фамильяр же, стоило мне замолчать и перевести дух, философски отметил:

— Какауя поучиительнауя истоория!

— Вы устроили нам, прекраснейшая, целое представление! — искренне радовался Кадир. — После того, как мы побываем в храме, люди моего рода будут просить вас повторить эту чудесную сказку для всех.

— С удовольствием, — легко согласилась я, а потом подмигнула нуриту, — но вы же не думаете, что это единственная история, которая мне известна?

— Расскажи нам еще что-нибудь, госпожауа! — фамильяр потерся лбом о мой локоть. — Ты ооучень хоррошоуо расскаузывааешь!

Отхлебнув из бурдюка воды, чтобы промочить горло, я снова взялась за рассказы — уже не такие зажигательные, но тоже интересные для моих слушателей. Когда впереди показалась священная роща и храм Многоликой богини, я успела поделиться с народом сказкой про волшебную лампу Аладдина, историей старика Хоттабыча и заканчивала рассказ про Синдбада-морехода, когда Джемс дотронулся до моей руки.

— Смотри, Алиона, какое странное место.

Я высунулась из-за полога кибитки и обнаружила, что нас действительно окружает необычный пейзаж. Это был не оазис: просто Золотая дорога прерывалась в буйных травяных зарослях, дальше переходивших в обширную рощу высоких деревьев неизвестной мне породы. Зеленели они так ярко, словно их окружала не пустыня, а, например, сибирская тайга.

А еще дальше высился храм, из всех архитектурных стилей больше всего похожий на античный: простой и строгий, полный воздуха и гармонии. Смотрелся он посреди пустыни абсолютно нереально, но почему-то все равно радовал глаз.

— Вот оно, прибежище нашей Многоликой госпожи, — голос Кадира сорвался от восхищения, как будто он видел храм впервые.

— Все храмы в ваших краях такие?.. — я неопределенно взмахнула рукой.

Было любопытно, строят здесь культовые здания только в античном стиле, или есть разные варианты.

— Что значит «все»? — удивился нурит. — В наших землях всего один храм. Аснарийцы не чтят Многоликую мать, и не строят жилищ для своих богов, им достаточно перерезать горло жертве и вознести молитву прямо там, где стоят.