Тувэ смотрела на ледяную гладь озера и желала, чтобы сердце ее так же покрылось льдом и чтобы, как озера дома, никогда больше не оттаивало.
Но той ночью она все равно снова была с Элиотом. И снова и снова получала от этого удовольствие. Даже несмотря на чувство вины, медленно снедающее ее.
— Ваше Величество королева Тувэ, — громкий противный голос вырвал ее из тоскливых раздумий.
Она неохотно перевела взгляд с гобеленов на дальней стене на говорившего. Перед ней стоял посол Сайгаса.
— Ваше величество, позвольте пригласить вас на танец, — он протянул руку.
Тувэ осмотрела мужчину. Низок, живот несоразмерно велик, а ноги тонкие и кривые. И штаны его прилегали к телу так, что до самых колен она могла видеть каждую хилую мышцу.
Глядя на него, невозможно было не скривиться.
— Я не танцую, — бросила лениво.
Зал затих. Видимо, так небрежно отказывать послу было не принято.
Тувэ перевела взгляд на Элиота, беседующего с Канцлером в другом конце зала. Он посмотрел на нее, приподняв брови, но не осуждал.
Утром она сообщила ему о своем решении. Ей нужно было вернуть доверие ее людей. И Тувэ так прямо и сказала, что больше не будет пытаться подражать лейхгарцам, что не пойдет на поводу у придворных.
Элиот лежал рядом на кровати и молчал, закинув руки за голову и глядя в потолок. А потом согласился. И даже заверил, что вмешается только в том случае, если она будет слишком уж перегибать. Он верил в необходимость поддерживать хорошие отношения с севером, и мостиком для этих отношений была Тувэ. Только и всего…
— Прошу прощения? — неловко и непонимающе переспросил посол.
— Я северянка. Для северян лейхгарские танцы… — она задумчиво поджала губы. — Слегка скучноваты.
— Королева Лейхгара и не умеет танцевать, как принято в королевстве? — Посол усмехнулся.
У Тувэ не было настроения терпеть. Хотелось просто послать этого слизняка перевертышу в пасть, но…
Но она усвоила, что для таких, как он, это ничего бы не значило.
Тувэ выпрямилась. Положила руку на подлокотник и стала постукивать пальцами по позолоченной поверхности.
— Я умею. Но не танцую. А вы?
— Прошу прощения? — глаза его нервно забегали.
— Семь дней назад вы заявили, что ваш король жаждет объединиться с севером. Похвально, — встала, спустилась со ступеней и поравнялась с послом. Она была выше его и с достоинством смотрела на него, чуть приподняв подбородок. — Но умеете ли вы танцевать наши танцы? Знаете, как выглядит наша коронация? Во что мы верим? Что вы знаете о нас?
— Северяне — закрытый, необщительный народ, — он блеял, как овца на заклании. И это ужасно рассмешило Тувэ.
Она расхохоталась. Ему в лицо. Рукой придерживалась за живот. Её низкий смех злым эхом прокатился по залу. Но она так устала. И так хотела вернуться в Ледяные Озера. Сил притворяться и сдерживаться просто не было.
— Что за ерунда? — Тувэ поправила платье. — Вот я. Перед вами. Говорю на языке, вам понятном. И я королева. Но вы не спросили меня про Север. Вас интересовали только вы.
Она помедлила. Посмотрела куда-то поверх его головы и добавила:
— Прошу прощения, кажется, Его Величество желает со мной поговорить. Не могу заставлять супруга ждать.
Тувэ не стала дожидаться одобрения или ответа, просто обошла посла и двинулась к Элиоту. Бирн, стоящий рядом с ним, был белее свежих лейхгарских панталончиков.
Элиот протянул ей кубок.
— Канцлер, — она приняла вино и обернулась к Конану. — Выглядите неважно. Выпейте еще вина или съешьте… Как там их?.. тарталетку? А то вот-вот упадете в обморок.
— Ваше Величество, — голос у него был еще более дрожащий и надломленный, чем у Камеристки, пытавшейся заставить ее надеть панталоны на венчание. — Нельзя грубить послу Сайгаса. Это королевство по размерам, войску и значимости равно нашему. Нам с таким врагом не совладать.
— А кто сказал, что с таким врагом совладать придется Лейхгару? Его Величество и слова дурного ему не сказал. В танце отказала северянка. Пусть угрозы шлет моему дяде.
Тувэ залпом осушила бокал. Она поморщилась и недовольно потерла бока.
— Проклятый корсет. Просила же так не затягивать. — Бирн побледнел еще больше. — Даже сквозь сорочку давит.
— Меня всё мучает вопрос, — незатейливо начал Элиот. — Вы снова не надели белья?
— О Благой… — прошептал Канцлер. — Мои уши не должны слышать этого.
— Конечно, нет. Клятва предкам действует до конца дней. Никогда мне не носить это ваше страшно любимое исподнее. Благо, меня греет магия. Зад не замерзает.
Бирн тихо простонал, схватил со стола кубок с вином и удалился, даже не раскланявшись, как следует.
Элиот рассмеялся, прикрыв рот кулаком.
— Я перегнула?
— Ты была неподражаема. Бирн старый друг. Он понимает шутки. Просто дурачится. Хотя… — Элиот задумчиво потер подбородок. — Пожалуй, ему все же непривычно слышать подобные речи из уст женщины. Он привыкнет. Дай ему время.
— Простите, Ваше Величество, но я говорила о после, — теперь уже тихо рассмеялась Тувэ.
— О, пожалуй, немного.
— Но недостаточно, чтобы вы вмешались?
— Признаться, меня он тоже раздражает, — Элиот пожал плечами. — Но этот еще ничего. Выдела бы ты Адея. Я помню его, сопляка, еще мальчишкой. А теперь он поучает меня, как обходиться с женой. В последний раз уличил меня в слабости веры.
— Но он ведь прав. Вы не слишком-то верите в Демиурга.
— Дело не в самом Демиурге. А в церкви. Демиург не так уж плох.
Тувэ не сдержалась и хмыкнула.
— По-вашему, все эти сжигания и унижение женщин — нормальны? Мы с вами разные трактаты читаем?
— Все эти трактаты написаны церковью. Ничего общего с Демиургом они не имеют. А знаешь, кто имеет? — он хитро прищурился. Тувэ вопросительно приподняла брови. — Ваша Богиня Рассветов и Лета.
— Откуда вы про нее знаете? Это древнее, почти забытое божество.
— До тебя я встречал еще нескольких северян, — он хмыкнул и отсалютовал ей вином.
Тувэ вопросительно посмотрела на него. Элиот поставил пустой кубок на стол и вперил в нее серьезный взгляд.
— Я встречал твоего отца и его колдуна.
— Ты… — она сглотнула вязкую слюну. Неприятную. — Ты никогда не говорил об этом.
— Потому что это не важно, — Элиот безразлично пожал плечами.
— Не важно для кого?
— Для меня. Для королевства. Для нашего брака.
— Но это было важно мне.
Он призадумался. И праздно добавил:
— Возможно, — Элиот приблизился, коснулся руки, поцеловал тыльную сторону ее ладони. Тувэ занемела. — У меня не было времени беспокоиться об этом. Сейчас к слову пришлось, и вот — сказал.
— Я столько раз говорила тебе про отца, и только сейчас пришлось к слову? — она хмыкнула. Неясное, скользкое, неприятное понимание зарождалось в ее голове. Что-то такое крутилось где-то там, далеко.
Он, кажется, заметил напряжение, которое она пыталась тщательно скрыть.
— Тебя это задело?
— Да.
Голос прозвучал натянуто.
— Как глупо, — он усмехнулся. — Разве это что-то меняет? Знал или не знал, это просто встреча, которая произошла когда-то давно.
— Но ты, выходит, знал, какие северяне. Ты не просто встречал его. Вы разговаривали, ты провел с ним столько времени, что он даже рассказал тебе про древнее божество.
— Давнишнее дело. Это были переговоры на границе, когда я еще был военачальником. Довольно об этом.
— Довольно? — она опешила.
Он и раньше затыкал ее. Просто заставлял закрыть рот, как будто ее слова — пустой звук. В последнее время такого почти не было, но вот снова…
А Тувэ ведь наивно полагала, что между ними что-то изменилось. Что за последние недели она сумела что-то там ему доказать, занять какое-то место в его жизни.
— Да, вы правы, ваше величество, — она горько усмехнулась. — Довольно.
— Куда собралась? Бал в твою честь еще не окончен, — он вопросительно приподнял брови, заметив, что она собирается уходить.