– И у меня есть дочь. А у тебя сестра. Единоутробная. Чистокровная кромешница, я хочу сказать.
– Отлично. Значит, она сильфида. Ты пришла из-за нее?
Мама посмотрела на него укоризненно и подняла очки на лоб. Но ответить ей было нечего, ведь он во всем оказался прав.
– Она потерялась.
Джуд скептически нахмурился.
– Кромешница. Потерялась от других кромешников. Ну ма-ам…
– Она в мире людей, просто она… не вернулась. И не возвращается.
– Она взрослая?
– Да.
– И ты хочешь, чтобы я ее поискал тут. Когда кромешники ее разыскать не могут. Мам…
– Джуд, мы могли бы найти ее, но мы не… Лучше тебе.
– Прекрасно. Лучше мне, хотя мы друг друга в глаза никогда не видели. И сестра она мне лишь наполовину. И я не обладаю кромешничьей магией, и я с ее точки зрения не более чем недоразумение, и…
– Ты не недоразумение, – перебила его мама, на этот раз довольно твердо. – Ты мой сын, а она моя дочь. Ты не обладаешь магией в полной мере, но у тебя есть редкий талант. Ты же Стиратель.
Он откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул.
– Ты хочешь, чтобы я настиг свою сестру, втерся в доверие и стер ей… что? память? эмоции? наносной эффект, который оставили на ее бриллиантово-ограненной кромешничьей личности жалкие людишки?
– Джуд! – воскликнула мама, поднимаясь на ноги.
– Джуд? – вопросительно улыбнулась подоспевшая Фотина.
Джуд автоматически встал, раз уж все дамы на ногах. Свет казался слишком ярким, и он прищурился. Фотина недоуменно смотрела то на него, то на взволнованную кромешницу.
– Это моя жена, – сказал он вежливо, указывая на Фотину. – Дорогая, это твоя свекровь, Грейс.
Фотина ахнула и повернулась к незнакомке, буравящей Джуда пламенеющим взглядом.
– Имя, – бросил он ей.
– Мишель.
– Ma belle1. – Он не удержался от того, чтобы это пропеть. Всего две ноты. Как-то мало.
– Джуд, я…
Следовало продолжить.
– These are words that go together well. My Michelle.
– Джуд…
– …très bien ensemble.
Мать и Фотина поглядели друг на друга, и кромешница решилась:
– В другой раз. Всего доброго.
Она снова закрыла лицо большими солнцезащитными очками и скрылась.
– Ты не перестаешь меня удивлять, – возбужденно выпалила Фотина, устраиваясь за столиком. – «Свекровь»! Да ты…
Джуд задвинул стул. Его лицо было совершенно бесстрастным.
– Ты ешь, – сказал он сдержанно, – я пока пойду прогуляюсь. Есть расхотелось.
– Сядь. – Она потянула его за руку. – Пожалуйста. Я ничего не буду говорить.
Он опустился на стул. Фотина помолчала, потом ласково провела кончиками пальцев по его щеке.
– Я с тобой, – прошептала она. – Ты это знаешь? Нет? Я всегда с тобой.
Джуд невесело улыбнулся.
– Пожалуй, мне надо об этом напоминать, – согласился он. – Время от времени.
– И доказывать? – подразнила Фотина.
Джуд поднял бровь.
– Доказывать?
– Я… подумала, раз тебе расхотелось есть, и, может быть, тебе не очень приятно здесь оставаться сейчас, и, может быть, ты не настаиваешь на том, чтобы быть одному и чтобы непременно прогуливаться по улицам, то… – Она будто бы смутилась и отвела взгляд.
– Пойти домой и там серьезно поговорить? – попробовал угадать Джуд.
– Пойти, например, домой. И совсем ни о чем не говорить, если ты не в настроении. Мы муж и жена или нет? Неужели нам нечем заняться, кроме разговоров?
Джуд вгляделся в любимое лицо, и в его глазах зажглись задорные искорки.
– Например, попробовать что-нибудь подоказывать, да? Я только за. Погоди, я объяснюсь с официантом…
Глава 7
Кромешница терпеливо ждала, пока Ян наберет в чайник воды и включит газ.
– Вечно у людей диковинные традиции, без которых они ни шагу, – сказала она задумчиво.
– Немного невежливо спрашивать напрямую, мол, зачем вы пришли, – согласился Ян.
– Давай сначала?
– Давайте попробуем.
– Я бабушка Эли. Я русалка. Девочка совершила большую глупость. Она прыгнула в воду и ушла к русалкам. Ей этого делать было нельзя. Она из воздушной стихии, понимаешь? Ей у нас нельзя. Это очень легко понять.
Марина казалась искренней. И вот сейчас Ян увидел, что ей и правда много лет.
– А что с ней будет? – настороженно поинтересовался он.
– Если не выберется, умрет скоро. Кромешники обычно живут долго, по человеческим меркам даже очень долго. Эля такая юная. Но так себя вести нельзя. Как может воздух жить под водой, скажи на милость!
– Так отпустите ее!
– Если бы все было так просто! Мы не можем ее отпустить, мы же ее не держим! – Марина закрыла глаза рукой и горько усмехнулась. – Неужели ты думаешь, что я обратилась бы за помощью к людям, если бы мы могли справиться сами?