Наслаждаясь ситуацией Нобиус сделал паузу, словно ожидал реплики или вопроса. Он супил брови следя за Камилем живыми мудрыми глазами. В какой-то момент его лицо замерло, застыв без всякого выражения:
-У тебя нет подлинных амбиций и это мешает моему благу. Посредственности способны заживить лишь пару мелких царапин,-Нобиус выдернул из уха волосок и превратил его в мотылька.-К утру бабочка издохнет, но до той поры может приключиться все что угодно, а не то,что выгодно тебе, неуч. Прикажи птице сесть тебе на руку и она обгадит тебя, но приземляться по воле твоей не станет. Так ли?
Камиль отвечал медленно и внятно, глядя на книгу практической магии в двух частях «Непроизносимые положения и уложения молвивших», застежки на которых были в виде жабьих растопыренных лапок пришитых к татуированной коже на обложке каллиграфической вязью.
-Если по всем правилам ... как прописано в этих книгах ... то, может быть, случится по вашему. А ежели я возьмусь, моим самородным колдовством, птаха и петь будет и с руки клевать, и выдернутые ниточки на камзоле обратно в шитье заправит.
-Это не так-то легко как ты о том говоришь,-сухо отрезал Нобиус. Наивное бахвальство юного повесы, как не странно, пришлось по нраву изнуренному раздумьями Властейшему магу. Его кривоватый мизинец обмакнулся в дыру, где булькало что-то фиолетовое. Колобродя алхимией книга «Послушание сред» в своей середке лопала шарики пузырьков, выбрасывая брызги на потемневшую обложку. Нобиус облизнул с пальца колдовское варево и накрыл фолиант другой книгой. «Свод кудесника безотносительной магии» на своем выпуклом корешке имел одинокий глаз, ресницы вокруг которого больше напоминали шерсть. Глаз норовил подмигнуть Камилю. Это беспокоило юношу не меньше чем гнев Владыки.
-Даже это я сочту за жалкий фокус, как мелкую месть за провал большого магического действа. Ибо я чту твой «Приор»,-голос Нобиуса с легкостью становился непререкаемо властным:-Сколько раз я повторял, что стоя на цыпочках своего дарования тебе не подпрыгнуть до высот чародейства с таким отношением к делу. Произнося недоученные заклинания, самовольно завершая вызываемое превращение, ты не осознаешь о какую бездну способен ободрать чрева наши, совокупив незыблемое с невозможным. И спасает тебя только твой «Приор», невероятно сложным, чудовищным образом выправляя равно действие сред миропорядка и хаоса. СЛОВО-запустившее вселенную брезжит отголоском твоих посылов. И чтобы разобраться в этом, мне потребовались годы и все эти книги. Но моя мудрость ничто по сравнению с твоей ленью. У тебя находится повод довообразить заклинание, нежели набраться терпения и изучить его по образчикам магической мысли, прибегнув к власти записанных в книгах тайн.
Без особых признаков раскаяния и непоколебимый в своих слабостях Камиль ответил:
-Вы в праве напомнить мне о делах, которые не показались мне важными. Ведь моя преданность вам сильнее чем предполагаемая лень. Какую бы самоуверенность я не проявлял, но мое своеволие в чарах и шалости превращений не отвлекут вашего ученика пустячной ерундой от его предназначения. Тем более я всегда надеюсь, что ваша помощь и добрый совет подхлестнут мою сообразительность.
-О твоих способностях и поговорим,-даже печаль на лице Нобиуса обладала мудростью и властью.-Слушай же. Для этого потребуется вся твоя понятливость. Ты поможешь мне совладать с другим волшебником. Мой враг настолько совершенен, что он может и не существовать вовсе. (Камиль и припомнить не мог, как не пытался после, видел ли он когда нибудь во взгляде учителя столько вражды и презрения.) До меня доходили слухи, что он околел дорогой. Да видно он сам их и распускал. Необычайно сильный в грезах маг. И звать его, в самый аккурат, Делагрезом.