-Нет, это будет твой дебют. Мы благородство в себе пересилить не сможем и оставляем лавры первенства самому достойному. Кто лучше тебя преподаст урок дерзкому претенденту на власть. Прими это уже как должное и слушай меня не сердясь, а послушно внимая.-Кароннак вновь опустился на дубовый бочонок, поправив его под собой, и стал говорить без издевки, чуть передерживая фразы и тем подтверждая степень внутреннего напряжения:
-Поле битвы Делагреза, куда ты отправляешься, мыслимо им и живет за счет его. Не будь равнодушным, пылко восхитись его иллюзорным миром, если он того будет стоить. Это добавит тебе могущества и даст прирост твоей магической силе. Сделает твои ощущения обостренней, а поступки одержимей. Но ни за что не отождествляй себя с навязываемым тебе миром. Будь критичен и помни, что только суть абсолютна. Потому что абсолютная правота доступна немногим. Только тем, кто может разом понять чему он служит. У этого странствующего мага прочная задница и трезвая голова, раз он бросил вызов самому Нобиусу. Но он человек творческий, а творец всегда в чем-то раним. Постарайся этим воспользоваться.
Усваивая эти премудрости Камиль не находил оснований для твердой решимости.
-Если это такой магоугодный труд, то почему бы тебе не прогуляться туда вместе со мной?
Кароннак холодно прищурился. Их разделяла прочная договоренность с Нобиусом. Уверенность медленно гасла на лице мага. И следующая фраза лишила его предыдущие слова фатального романтизма:
-Ставить на это я бы тебе не советовал,-на дне его глаз плескалась тоска и обессиливающее сочувствие.
-Заступнички из вас аховые,-Камиль имел основания для этих слов, ведь наперсники были сильней и опытней его как маги. О жизненном багаже знаний и говорить не приходилось.
Виторлан смотрел по прежнему косо, но помалкивал. Произнося не слова, а взглядом отвечая на его вопрос.
Лузгард попытался откупиться очевидным:
-Хотел бы я посмотреть на уговорившего Нобиуса поменять свое решение. Беспрекословное повиновение-это замедленная реакция на любую его просьбу. Ты у него «любимчик» и угоден ему. Вертопрах, чувствуя это, всякий раз тебя цапнуть и норовит.
-Властейший может настоять на чем угодно. И тут никуда не денешься. Нобиус испытывает тебя, указав на твои обязательства перед ним. Чужестранец, каков бы он ни был, оставил тебе право выбора. Делагрез переслал с оказией почтовым дилижансом колоду карт,-Кароннаку не были чужды театральные эффекты. Наперсник потер руки, словно ополоснув их под невидимой струей воды и вынул из за шарфа на поясе запечатанную карточную колоду. Он поддел ногтем тонкую оберточную бумагу и сняв бросил ее между ног. Смятую упаковку тут же подхватил ветер, унося ее в сторону задувала. Бережно и четко, с дружелюбной дотошностью Кароннак поправил листы в колоде и бесхитростно протянул ее школяру:
-Тасуй, сдвигай события как пожелаешь,-подбодрил наперсник юношу.
Камиль рассеянным жестом убрал упавшую на лоб прядь. Под ложечкой екнуло. Кроме того что карты были чересчур крупными, (они едва держались на большой ладони Кароннака), больше ничем не отличались от обычной колоды. Камиль истово всмотрелся в типографский оттиск: энергетические рубашки карт были не повреждены.
Монументальные позы исполинов казались ломкими и надрывными. Со страдальческой миной атланты взирали на его нерешительность, вскинув руки.
«Куда его занесет лакированный кусочек картона?»
Бесконечная, бесцветная тяжесть.
Повисшая длинная пауза растягивала его нерасторопность, едва не превращая ее в постыдную трусость.
-Тогда тяни карту,-предложение Кароннака было очевидным и бестактным одновременно.
-Что-то не хочется,-резковато среагировал Камиль.
Смесь паники и горделивой чопорности на лицах Виторлана и Лузгарда были частью их сочувствия.
-Зато искренне,-поддержал его Кароннак.-Не спеши.
Камиль набрал в легкие побольше воздуха и чуть дрогнувшей рукой сдвинул карты. Подумав, молодой маг отодвинул еще ровно одну рубашку и вытянул из колоды новенький, никем никогда не захватанный, слегка липкий, лист.
Лицевую сторону карты резал пополам армейский барабан с перекрещенными барабанными палочками. В верхней части был изображен солдатский мундир, а в нижней, плаха с прислоненным топором и колпак палача.
-Надеюсь ты сможешь верно оценить то, на что тебя подтолкнет выбранная тобой карта,-Кароннак выхватил из рук Камиля лист и не глядя на него, серьезно размахнувшись, ловко так с подкруткой метнул ...
У Кароннака наверняка кто-то был в роду из охотников папуасов. Карта пронеслась сквозь арку, подворачиваясь и ложась на обратный курс. Никакой приземленности. Реальность поползла, стала расслаиваться, поворачиваться карточной кромкой. Она расстроила линейную геометрию города, на витках кроша ее в соломку. Облазила ленточками серпантина, скручивалась стружкой, секлась и тлела. Быстро вращаясь карта описала круг и понеслась в обратном направлении.