-Эй, разгильдяи! Я не страдаю тугоухостью,-рявкнул караульщик.-Дураки вы тут все, если думаете оказаться в ратниках. Вас набирали в такой спешке, чтобы отправить в услужение Ахил-Хану.-Плечистый стражник оголил в усмешке редкие, крепко поставленные зубы.-Вы еще мягки и избалованы. Свежая щенячья красота будет отличным дополнением к внутренней роскоши женской половины дворца. Вас отправляют в личный гарем Ахил-Хана, нашего союзника на востоке. Евнухами. Вжик ...-громадные, как горбыли, ручищи караульщика взмахнули, ударив ребром ладони по кисти, выше сжатого кулака.- ... и ненужное собакам.-Даже в царящем полумраке он почувствовал, как напряглись онемевшие от страха рекруты. Стражник плаксиво исказил лицо. Он откровенно издевался над ними:-Этих новостей хватит, чтобы вы, неловко задые, поутихли. А я мог вздремнуть до второй стражи,-и канул во тьме. Подошвы сапог зачавкали по грязи.
После такого заявления ему не стоило дремать ни секунды.
Чувство очерченной размерами клетки неуверенности, как и иссушающая рот липкая сухость, оседала горькой озлобленностью на языках новобранцев.
Тощий, с оттопыренными ушами, лакейского вида паренек, вытянул трясущуюся нижнюю губу и прошипел негромко:
-Подставили нас.
Крупные передние зубы и отвислые щеки делали его похожим на кролика. Тут зароптали и самые пришибленные.
-Не фортит нам,-горько заметил не то дровосек, а может плотник.
-Что делать-то будем?-спросил, выглядевший покрепче прочих, дубильщик кож с желтыми, несмываемыми разводами на пальцах обеих рук.
-Без толку все!-пессимистично взвыл кислолицый новобранец, не так давно служивший при псарне.
Румяный увалень, из садовой прислуги, сник, и с выражением полнейшей безнадежности уставился в пол, и провозгласил:
-Мы все обречены.
Щеки Фарлама налились багровым, опасно близким гневом, как метал в жаркой кузнице:
-Никчемным кастратом жить не буду. Не нанимался.
Гарсон понимающе хмыкнул.
-Нет, не может быть. Припугнул он нас. Шутка это,-с непрочной надеждой в голосе высказался сухопарый подмастерье сапожника.
-Какая тебе шутка!-пылко набросился на него румяный увалень.-Я о таких случаях слыхивал. Плод приживет не по сроку одна из жен у султана в гареме. Где виноватых искать? Все мужское население дворца под нож.
-А евнухов то за что?!-искренне возмутился похожий на кролика юноша, зачем-то сжимая вместе колени.
-Чтобы не проболтались,-настороженно и одновременно назидательно важно пояснил румяный. И выразительно зыркнув, добавил:-Вопрос крови и чести.
-А не проще им еще и языки отрезать?-додумывал все тот же лопоухий парнишка, ни в какую не соглашаясь на столь драматичную развязку.
-Это ты им как нибудь без меня советы давай,-неожиданно активизировался Фарлам.-Я то знаю, как та жена Ахил-Хана забеременеть могла.
-Как?-немного наивно поинтересовался сапожный подмастерье.
-Да другие, такие же жены, которым в ласке чаще отказано бывает, договорились из зависти к молодой, да глупой, и привели красавца, каков ей по вкусу, и увели тайно, после всех перинных дел. И чулком удавили соколика, и закапали недалеко. Женская досада битой бывает, а сытой никогда.
Ночь, громадной стеной, надежно прятала армейскую кибитку во внутренних дворах улицы. Янтарная плазма света грезилась бокалом золотого вина. Изводя застенками обстоятельств выпуклые косточки ключиц. Мысли путались как упавшие в траву листья. Травинки зябко насаживали на себя коварство тишины.
-Драпать отсюда надо,-сделал неоспоримо верный вывод Гейс.
-Я в устройстве замков разбираюсь маленько. Мастерил,-признался Фарлам.-Мне бы узкое что нибудь. Хоть ложку ...
«Вот и определились».
Пришло время Камилю, в этой погрустневшей компании, попробовать заделаться своим.
-У него нож должен быть в кармане передника,-указал юный маг на поваренка из харчевни «Червивая роза».-Если косопузые не нашли, то есть шанс.
Тот дернулся, враждебно вытаращившись на Камиля, так и не узнав его. Поварского колпака теперь на нем не было, но передник то впопыхах остался при нем. В некой горячке поваренок стал мять заляпанный чем-то мокрым карман и удивленно замер, обнаружив там искомый нож.