-Проглядели косопузые.
Фарлам рывком вскочил на ноги, выхватил из рук поваренка нож, едва не порезав того, скрывая за грубостью поведения собственный страх, и с ловкостью, приобретенной только большой практикой, стал ковырять в замке.
-Хоть бы огонь толком засветили, а то впотьмах, неровен час, механизм испорчу,-заворчал Фарлам, плотнее наседая на дверь кибитки.
Горячку пороть не стали. Прежние распри забыли в миг. Камиль не мог позволить себе вот так просто сидеть и ждать. Юноша снял фонарь, выдернул крышку, осторожно, чтобы не затушить пламя, слил часть масла на свой носовой платок. Чуть выкрутил фитиль, увеличив пламя, и поставил фонарь рядом с Фарламом. Высунул сквозь без узорную решетку руку наружу и сильно сжав кулак, накапал масла на шарниры петель.
Света падающего из кибитки совершенно не хватало, чтобы ориентироваться на улице. Школяр магических искусств до рези в глазах вглядывался в темные окна домов и окружающие их кусты и деревья. Не замаячит ли контур приближающегося стражника. Ночь была мрачна и все теперь принадлежало ей. Камиль был один для всего, что окружало юношу. Тесня внутренним-наружное. Никто не мог помешать темноте, мертвой петлей затянувшейся на горле улицы, накатываться жуткой тоской проступающих звезд.
Шарниры повернулись без скрипа. Дубовая дверь, окованная железными пластинами, отворилась легко, как движение взгляда. Суля спасение.
Гарсон оттеснил Фарлама и соскочил первым. Вынырнувшая из за туч луна застенчиво нервно высветила дорожку на разъезженной грязи, как швырнула наборную поясную змейку из серебряных пластин. Каменные желваки домов на скулах улиц окрасились бледной шероховатой синевой. Рекруты посыпались наружу, втираясь в доверие к замалчивающей их темноте, и скрываясь под мирно покачивающимися, слегка тронутыми ветром, ветвями.
В армейском фургоне остался один только пьяный волонтер. Почувствовав пустоту, он сполз на пол и лег головой возле края дыры в центре дощатого пола, предназначавшуюся для с правления естественных надобностей находящихся под замком. Хмельной малый постанывал, то сопел и кривился, и поняв, что его все равно сейчас не вырвет, вдруг запел:
У казармы три окна
В них не видно ни хрена.
А особенно глазастого
Стрелой прикончат, метров за сто.
Пьяный искушал ночь.
Камиль старался сделаться неприметным и не совершать ненужного шума. Решив для себя, что за внешностью Гарсона скрывается Делагрез, он был обязан последовать за ним. Но здоровяк Фарлам поплелся за Гарсоном, как идет за хозяином вышколенная собака. Ощущая тяжелые удары, Камиль, наперекор здравому смыслу и явным побуждениям, воспротивился слежке и пошел за тем, кому отдал свое безусловное предпочтение ...
-Хватай их!-громогласно выкрикнул несущий дозор караульщик, звенящий бег которого становился все стремительней.
Ему ответил хриплый, режущий слух крик:
--Вижу. Вона беглые ватажники рвутся!-отозвался косопузый с другой стороны улицы, которая разительно менялась. Псы во дворах залились отчаянным лаем, в окнах домов, тут и там, запалили огонь. Струхнувшие новобранцы разбегались слепо и бестолково, ошибаясь дверями, проходами и тупиками. Кто куда.
Полуодетые стражники полезли из оживающих домов, как начинка из придавленного пирога. Собаки надрывали глотки. Пропавшее с улиц любопытство, застегнувшееся на все уцелевшие крючки и запоры, ощутило попустительство второй волны. Улица за какую-то минуту ощетинилась железом. Туда бежали и поперек тоже. Несмотря на поздний час доброхоты из окон по высовывались и азартно указывали стражам, куда беглые рекруты порскнули. Часто наугад.
Раздался пронзительный вопль, косопузые ухватили за ноги и тащили брыкающегося щекастого новобранца, пытавшегося затаиться в вязанках хвороста.
-За здорово живешь пропадаю, значится!-Орал попавшийся рекрут.
Камиль пробирался за кустами по другой стороне улицы, когда навстречу ему, неожиданно, словно крыса из за корзины с мусором, выскочил стражник. Он был до пояса голым, на ноге имелся всего один сапог. Полосатый чулок на второй ноге был натянут только до половины, но меч он держал умело. Под его всклокоченными усами расплывалась довольная молодецкая ухмылка:
-Ты вернешься обратно в клетку с быстротой молнии, чтобы моя подружка и сообразить не успела, что ее койка раскачивается без моего усердия.
-Она потеряла все надежды избавиться от страдальца, который укачивает ее быстрее, чем может ублажить,-Камиль шарахнулся в сторону. Пугающе звонко меч отсек ветку над головой мага.
Короткая обрезка.
По поленнице дров, сложенной тут же, за кустами, в несколько рядов, Камиль взбежал на навес, стараясь завалить поленьями косопузого. Стражник взревел, как налетевший на пороги водопад и кинулся следом. Испытывая судьбу Камиль пробежал по самому краю наклонного настила и перепрыгнул на крышу соседнего сарая. Ломкие, подгнившие доски едва не проваливались под его легким бегом, но скрип и треск стоял изрядный. Взобравшись на верх дровника стражник, едва поставив ногу в сапоге на подламывающийся навес, отказался от преследования.