-Но половинка, на которую ему суждено смотреть ... его схожесть. Я правильно понял с ваших слов, им и стал Балансир?
Промелькнувший красный отблеск в глазах Андрагура напоминал литейную домну.
-Какая молодежь подросла, право, приятно делается старику. Ты уже почти совсем взрослый и научился считывать суть с привкуса чужих недомолвок, проникая пытливым умом за грань познанного прежде.
Камиль, по возможности мягко, произнес:
-Но тогда позвольте вас спросить, как Делагрез сумел обратно в город попасть?
Пожалуй, его вопрос прозвучал чересчур поспешно. И что-то в них расцепилось, позволив Андрагуру быстро вернуть дистанцию.
-Вернулся к тому, с чего и начал. Навязчивая идея хуже пытки,-на остатках симпатии отметил мастер.-Ищешь возможности там, где другой, на твоем месте, всего лишь разведет руками,-Андрагур был великовато медлителен и, пожалуй, излишне напряжен.-Знаю как ты рассудил,-доброжелательной усмешка жестянщика не казалась, скорей в ней сквозила сосредоточенная настороженность.-Мастеровые бывают дружны между собой, если их ремесло, одно другому не мешает, и между их цехами нет повода для конкурентной неприязни. Какая-то словоохотливая швея подсказала тебе, что мы с Левиндоком виделись, из чего ты поспешил сделать вывод, что я ему отрекомендовал мага приблудного,-жестянщик подался вперед, смерив Камиля свербящим взглядом.-Но теперь то ты должен понимать, кто мне твой Делагрез. Стал бы я разбойника и убийцу дочери своей в подпол прятать. Думкой грейся. Зрей. Соображай!-Его хмурые брови, как штормовые волны, почти сталкивались у переносицы.-Для чего я тебе все рассказывал?
Андрагур внес в разговор зримую ясность, без придури и лукавства. Но перепады настроения старика чересчур уж выдавали его волнение. Жестянщик сам понимал, что убедительность его полна промашек, и поспешил выпроводить школяра.
-Мои годы преклонные. Отдыхать пора. Недосуг.
Тут Камилю стоял твердый запрет: мол «и хватит с тебя».
Юный маг слез с опостылевшего табурета и откланялся с небрежной грацией. Но не тут-то было, хозяин нагнал его у порога, и на улицу они вышли вместе.
У горизонта рдело ворочался грозовой фронт. Наползая на окна домов, как нарастающая на них плоть.
Врезной замок туго щелкнул, захлопнув окованную железным кружевом дверь. Копя тревогу Андрагур шел рядом и невнятно бормотал сквозь зубы нудно усталым голосом, будто оправдываясь:
-Твое блаженное неведение быстро закончится. Побереги в себе остатки детскости. Выбрось из головы все, что я тебе тут наговорил. Наплел по стариковски.
Отразив на лице некий внутренний призыв, Камиль ответил ему:
-Лучше однажды взорваться новым солнцем, чем унавоживать собственную пугливую приземленность.
-Не обожгись,-очень длинно зачем-то произнес короткую фразу Андрагур. Эти слова жестянщика прозвучали не как предупреждение или угроза, но что-то в них было пострашней.
Они напоминали клеймо. Оттиск которого уже давно стоял на Камиле.
Ветер все увереннее тащил на себе на волочь облаков, оттесняя крутыми валами туч погожий денек. В хмуро темнеющем пространстве двора замерла служанка. Она подметала двор, но чаще останавливалась и прислушивалась. Небо быстро становилось сумрачно фиолетовым. Накатывающийся сверху прилив мрака приносил пасмурную хмарь. Женщина была немного взволнованна, но не более. Начав говорить все, что приходило на ум, она пыталась показать хозяину, как радушна и словоохотлива с его гостями, но зачем-то поджимала руки, и забыв про веник, клала их на грудь:
-Мальчонка мой пса подкармливает, с кухни таскает, а тот возится с ним, как со щенком. Кого другого близко во двор не пустит,-она коротко дернула сжатой в кулачок свободной ручкой в подтверждение своих слов.-Сапоги порвет, не то что ткань какую. Мальцу хоть бы что, кобель и не цапнул ни разу, и не пугнул. Хороший сторож во дворе всегда в цене. Только я доискаться Гришаню не могу, а в будку собачью лезть побаиваюсь,-наконец-то прояснила она, что ее терзало.
За невыносимо долгую секунду пока Камиль возился с витым кольцом на двери, Андрагур за пол взгляда выдал тревожным старческим испугом, выглянувшим из под напускной угрюмости, кого прятал, надежней некуда, все время оставляя на виду. Хозяин зыркнул, и женщина затихла, мигом прикусив язык, и больше не смея вымолвить ни слова. Запоздало сообразив, что к чему.