Беспомощно цепляющийся маг наблюдал, как стрелы защитников, по большей части, летят в белый свет, как в копеечку. Каленые наконечники тыкаются в полные латные доспехи наездников, не нанося им особого вреда. В седельных сумках у всадников оказалось еще по два щита с каждого бока, и отлично работая корпусом кавалеристы зашвыривали цепкие диски все выше и выше, продолжая свое кружение вокруг Делагреза.
Свежая кавалькада всадников, обнажая фланг, помчалась во весь опор к тому же месту, второй волной атаки. Происходила некая смена рубежей, резервная конница втягивалась в этот довольно странный штурм. Защитники города почуяли неладное и щелканье луков слилось в сплошной треск, стрелы посыпались вокруг, как косые дождевые струи. Всадники все чаще падали на землю и скатывались по берегу в воду, пораженные железными жалами стрел.
Лучники успели пристреляться.
Пластинчатые доспехи почти полностью закрывали тело всадника. Отдельные пластины выковывались из стали по фигуре воина и были соединены между собой ремешками и подвижными заклепками. Наконечники стрел утыкались в пространство кольчужного капюшона, оставляя после себя огромные синяки и кровоподтеки. От их попадания немели до паралича руки в латных рукавицах. Они отскакивали от грудных пластин и секли латы на предплечьях. Со свистом и звоном ударяли в наголенники и наколенники, отлетали от башмаков покрытых железными, прочно соединенными пластинами. И лишь мгновенно и метко попав в сочленение лат, как в самое слабое место, стрела протыкала ратника, застревая в нем неподвижно, как в ловушке, не извлекаемым остроконечным убийцей.
Лучники старались бить как можно чаще. У четверти лошадей седоков уже не было. Толстая попона из воловьей кожи очень крепка, но тугой лук прошивал ее без особых затруднений. Кони скидывали наездников, подбрасывая их от боли вверх с невероятной силой. Жалобно ржали и задирая ноги опрокидывались от болевого шока в истоптанную траву, словно пытаясь раздавить глубоко засевшее внутри жало.
Рваные залпы, наконец проснувшихся крепостных пушек оказались настолько неточны, что от них, в такой войне, следовало бы отказаться вовсе.
Трепещущий волнами шелк мало помалу выскальзывал из рук Камиля. Юноша выгнулся, словно молодой тополь в бурю, и качнувшись, поймал носками сапог змеящуюся по стене трещину.
Осевшая стена погребла под собой часть защитников, заперев пролом собственным весом, до самого верха она, за считанные минуты, обросла зацепистыми щитами. У обороняющихся осталось еще немало луков и чуть меньше арбалетов, их берегли и только теперь присовокупили к обстрелу кавалерии, поняв, что враг готовится к решающему штурму.
Первый же залп арбалетчиков основательно про рядил вражескую конницу. Они буквально выкосили латную конницу и редкий болт не попал в цель. Даже хорошие доспехи не могли уберечь всадников от арбалетных болтов. Закованные в сталь наездники зарывались в лошадиную гриву, вываливались из седла гремящими мешками и застывали под копытами несущихся лошадей в самых нелепых позах.
Завертелся натягивающий ворот арбалета. Торопливо поскрипывала зубчатая рейка и шестерни взводимого механизма. Арбалеты встали на взвод и тетива зашла за стопор, болты легли в выглаженные желоба. Целая вереница вырванных из седел всадников охнув, или не успев сделать даже этого, скорчившись от боли простилась с жизнью.
Прошив подброшенный щит, трехгранный наконечник арбалетного болта легко пробил конский налобник летящему навстречу жеребцу, рассек плоть, проломил лобную кость, вошел в головной мозг. Жеребец рухнул на колени, продолжая скользить по траве и выбросил всадника через голову. Всадник, от жесткого удара о землю, тут же потерял сознание.
Подоспевшая свежая конница, уловив момент для атаки, буквально выпрыгивала из седел и спешившись таким невероятно быстрым способом кинулась на штурм. Эти ратники экипировались по другому. На них были облегченные доспехи, но каждый имел на поясе меч, топорик и два кинжала. Со свирепыми, полными азарта лицами спешившиеся ратники по перешейку достигли крепостной стены и полезли наверх, испуская, для большей жути, грозный вой. Быстро карабкаясь по щитам, они ступали то на ребро зацепистого щита, то подтягивались за ремни внутренних захватов.
Изрядно смыслящим в воинском деле такой способ преодоления стен и в голову не мог придти. Заготовленные рогатины тут не годились, кипящим маслом до них было не до плеснуть. Взбираясь, ратники так метко метали кинжалы, что стрельба арбалетчиков и лучников быстро прекратилась. Орудийные стволы невозможно было вывернуть под таким углом и карабкающиеся на стену ратники оказались за пределами досягаемости крепостных пушек.