Дверь караульного помещения распахнулась наст еж, на пороге вырос офицер гарнизонной стражи. На нем были чулки из белого шелка, брюки и камзол из фиолетового атласа расшиты золотой нитью. Туфли и пояс из черной лакированной кожи с серебряными пряжками сверкали в лунном свете. На плечах имелся плащ, голову украшала широкополая черная шляпа с роскошным плюмажем из белоснежных перьев. На боку позвякивала шпага, а на руках скрипела мягкая перчаточная кожа. Заостренные усы и борода придавали ему законченный щегольской вид. За пару секунд оценив ситуацию, офицер приказал:
-Перестань сопротивляться, кто бы ты ни был! Иначе шанса сохранить себе жизнь у тебя не будет,-тут же пригрозил он, выхватив собственную шпагу. Их лезвия звонко скрестились. Камиль отвечал на удары и совершал ложные выпады. Рука школяра работала клинком с быстротой развевающегося на ветру шелка, без шансов для дилетанта. Но офицер стражи заведомо понимал каждое движение мага и уверенно парировал любой его выпад. Все же частички крови сыпью засохли на шпаге юного мага, точно цыпки и прыщи убитого вора передались его клинку. Поверхностный взгляд стражника концентрировался на оружии юноши. По этой примете офицеру была заметна пляшущая в воздухе, едва различимая бурая линия его испачканного лезвия. Быстрыми движениями шпаги офицер принялся теснить Камиля между пустыми бочками для вина и повозкой с опущенным бортом, выказывая ловкость опытного фехтовальщика. Имея командира, стража и действовала слаженно, как команда. Ответные удары школяра все чаще запаздывали, ведь ему приходилось уклоняться и от второго стражника, наносящего рубящие удары безумной силы. Но и этого было мало, стрелок перезарядил свой арбалет, обязав Камиля прятаться за корпус непрерывно двигающегося офицера.
Если он сию же секунду не найдет способ вырваться из западни, стражник просто порубит его на куски. Или нащупав острием грудь Камиля и зажав в угол, офицер позволит выстрелить арбалетчику, просто, отступив на шаг в сторону и подав условный знак.
Это был вопрос жизни и смерти!
Его гибкости и проворства едва хватало, чтобы успевать за их взглядами и понимать как следом поступят руки, приходя в движение чуть упреждая желание стражников нанести удар или выстрелить. Школяра все глубже загоняли в угол, как в западню, и он едва находил возможность уклоняться от наносимых с двух сторон ударов, когда истошный вопль парализовал этот поединок в самый напряженный момент.
Дикий визг подбросил всех, заставив стражников обернуться.
Обнаженная девушка стояла на пороге караульного помещения, подсвеченная сзади огнем лампады и так завлекательно выгибалась, что поединьщики пораженно остолбенели. Кошечка чувственно изогнула спинку, продолжая кричать во всю мочь, как оглашенная, не оставляя никакой возможности не обратить на себя внимание. Между стенами металось звонкое эхо, сражавшиеся замерли в явном замешательстве, глядя на совершенно голую дивную красавицу.
-Лакомая девка,-пробормотал косопузый, опуская саблю.
Она ошеломила взоры мужчин и у них так отвисли челюсти, что те и думать забыли о невидимке.
Провокация удалась.
Камиль действовал быстро и исключительно дерзко, он выдернул из держака на стене пылающий факел и швырнул им в арбалетчика. Крученые мотки просмоленной пакли прилипли к стрелку, и он, паникуя, попытался их сбить. Наступившая темнота оглашалась его криком, юный маг запрыгнул на повозку и оттуда соскочил вниз, уйдя за спину и врезав косопузому с саблей рукояткой шпаги по затылку и тем лишив его чувств. Выпавшая сабля со звоном покатилась в сторону.
Офицер уловил стремительное движение, но было уже поздно, что-то из прозрачного воздуха ударило его в лицо. Шутить Камилю было незачем, он врезал ему стальной гардой шпаги и тот отлетел к бочкам, да так неудачно, что упав, завалил на себя одну из них. Одолев офицера, школяр развернулся и бросившись вперед, ударил кулаком по сгибу руки и выбил у стрелка арбалет, лишив его верного выстрела в упор. Толкнув в плече, Камиль заехал ему рукояткой чуть правее уха, мгновенно вырубив, и развернулся к офицеру. Тот уже стоял на ногах, со шпагой, но без шляпы с белыми перьями, которая осталась под опрокинутой бочкой. Понимая, что невидимка где-то возле арбалетчика, офицер со смертоносной целеустремленностью бросился к нему, нанося уколы в нужном направлении с усердием швейной машинки. Выпученные глаза метались, не находя противника ни взглядом, ни оружием. Губы офицера были разбиты, и с поникших усов срывались капли крови.
Невидимка оказался ловчей, зашел сзади и пнул щеголя между ног. Офицер согнулся, вскрикнув от боли и неожиданности, и получив рукояткой шпаги по затылку, оглушенный надолго. Юноша быстро огляделся и не найдя новых врагов направился к караульному помещению, дабы убедиться, не ошибся ли он, приняв девушку за другую. Камиль взялся за ручку и приоткрыв дверь, проговорил с усмешкой: