— Вот что ты давно хотела сделать для себя, но раньше не могла или не решалась? — Саша садится рядом с Лилей.
Прислушиваюсь к себе. Сосредотачиваюсь на пальцах Самиры, заплетающих мне косу, и вдруг тоже улыбаюсь.
— Отрезать волосы, — отвечаю им. Рука Самиры дергаются, а мои новые знакомые довольно переглядываются.
Глава 40
Камиль
— Ад, ты уверен? — проверяю, все ли документы я забрал.
Брат стоит в дверях моего уже бывшего кабинета, небрежно привалившись плечом к косяку.
— Да. Я прилечу к вам через месяц, когда решу вопрос с оставшимися девочками. Просто так их бросать жалко. В конце концов эту часть бизнеса мы не продали, просто закрываем. Так что решать больше и не кому.
— Согласен. Надеюсь, ты успеешь до праздников. Я был бы рад провести их с семьей. Ну все. Вроде ничего не забыл. Идем?
— Да, погнали, — Адиль отлипает от дверного косяка и первым выходит из кабинета.
Я, как нетерпеливый пацан, все время прибавляю шаг, чтобы побыстрее дойти до тачки и домчаться до аэропорта. Расул ждет уже там под личной охраной. Пока так. Надеюсь, однажды она ему не понадобится.
— Соскучился? — по–доброму, хитро щурясь язвит Адиль.
— Пиздец как! — не вижу смысла отрицать. У меня на роже все написано.
Мы тут застряли с похоронами Аяза. Потом две недели занимались передачей дел новому владельцу бизнеса. Пока перепроверили и подписали все документы, пока дождались бабок и сразу перекинули их на другие счета. Провели несколько крайне важных встреч, познакомили нового хозяина оружейного сегмента в нашей стране с ключевыми игроками со стороны официалов. Разложили схемы откатов, представили парням на таможне.
Потом мы с братьями перебрались в отель, и я затеял продажу родительского особняка. Самое ценное закрыл в ячейках, остальное бросил новым хозяевам. Пусть сами решают, что со всем этим делать.
И вот Адиль сейчас задает мне дебильные вопросы?! Я жесть как по своему котенку соскучился. Мы в общей сложности расстались почти на месяц. Меня хоть и убеждают, что все там у них хорошо. Ясна с девочками подружилась. Освоилась. Ей там нравится. Все равно не могу не переживать. Я оставил ее одну в непростой момент. Как она его пережила? Пережила ли до конца? Или плачет по ночам в подушку, пока никто не видит? Но тогда Самира бы мне сказала… Черт! Надо просто долететь и обнять уже свою малышку. Только тогда мне станет действительно спокойно.
— Удачно долететь. На связи, — Адиль хлопает меня по плечу.
Обнимает Расула и снова что-то усиленно ему втирает. Я только обрывки фраз слышу: «… понял»
«Только попробуй!».
Малой кивает в ответ, заверяя, что в этот раз не облажается. Беру его за шкирку и тащу за собой. Адиль ржет, а этот фыркает и вырывается. Отпускаю.
— Может хорош издеваться?! — шипит, оглядываясь по сторонам.
— Я тебя в детстве так таскал, помнишь? Когда вы угомониться не могли, и это был единственный вариант раскидать вас по углам.
— Плохо. Я совсем маленький был. Аяз старше, он и помнил лучше, — сникает Рас.
Знаю, что скучает по брату, хоть и не признается. Расул дурной, конечно, но понимает, за что Аяз получил пулю. Контролировать его у меня не было вариантов. Брат оставался бы угрозой не только для семьи, но и для окружающих. Малой не знает, а я не стал ему говорить, что этот день встает передо мной каждый раз, когда я закрываю глаза. Я все еще перевариваю и убийство Аяза, и случившееся с Ясной, и то, что эта девочка сделала для нашей семьи.
Мы почти не говорим с братом в самолете. Он делает вид, что спит, я изображаю занятость, уткнувшись в планшет. Время похоже на жвачку на раскаленном асфальте. Чем мы ближе, тем оно сильнее тянется.
Тут лететь то херня. Пять с половиной часов всего. Но они превратились в вечность. А там еще по городу крутиться. Я никому не сказал, что мы освободились и летим домой. Хочу сделать котенку сюрприз.
Добираемся, наконец.
Расул с интересом смотрит по сторонам, пока идем до стоянки такси. Застегивает куртку, поднимает воротник.
— Значит, здесь ты жил все эти годы? — спрашивает братишка, пока я гружу наши сумки в багажник.
— Тебе понравится, — киваю ему на открытую дверь, чтоб садился.
— Чет я сомневаюсь, — растирает замерзшие пальцы.
К нашему приезду погода как по заказу приготовила сюрприз в виде срывающегося снежка и небольшого мороза. Рас не привык к такому. У нас в декабре плюс двадцать пять в среднем, ночами чуть прохладнее. У водилы печка работает. В салоне тепло, а за окном красиво. Брат перестает недовольно сопеть, глазеет, как все усиливающийся снегопад накрывает дороги и прохожих. Я отворачиваюсь к своему окну и тоже кайфую. Странно, наверное, со стороны выглядит. Два взрослых мужика пялятся в окна и улыбаются, но есть в этом моменте отсылка к детству. Не в самом снеге, нет. В чувствах, которые испытываешь, когда его видишь, когда он скрипит под тяжелыми ботинками, оседает на ресницы красивой девочки. Ясне пойдут снежинки. Я бы посмотрел.
Таксист высаживает нас прямо у дома. Парни из охраны узнают сразу. Выходят, здороваются. Представляю им брата.
Заходим во двор. Первое, что я слышу, это громовой «Ррр-аф!» и топот лохматых лап.
— Вулкан, нет! — кричит сын Эмиля. — Фу! Нельзя! — и несется следом за псом. Останавливается рядом с немцем, вросшим лапами в снег. Всматривается в нас.
— Намир, свои. Не узнал, что ли? — машу мальчишке рукой.
— Дядя Камиль? — удивленно.
— Помнишь, значит. Ты смотри! Иди сюда, что ли? И ты иди, лохматая задница! — зову Вулкана. Немец недовольно дергает ушами и не двигается с места, пока Намир не шагает в мою сторону.
Хорошо Эмиль пса выдрессировал. Его брали для защиты мальчика. Такой лохматый личный телохранитель.
Намир подходит ближе, снимает перчатку и протягивает мне руку как мужчина.
— Здарова, — жму прохладную ладошку и подхватываю мальца на руки. — Как ты вырос! Родители дома?
— Да. Папа разрешил с Вулканом погулять, пока мама и тетя Ясна готовят ужин. А ты насовсем приехал или в гости?
— А ты бы как хотел? — щелкаю его по носу. Он пожимает плечами. Нормально. Я не обижаюсь. Мы с ним давно не виделись. — Кто еще дома?
— Папа, мама, тетя Ясна и бабушка Самира, — выдает Намир. Мы с Расом давимся смехом. Что-то рано они Самиру в бабушки записали.
— Ну веди в дом, — опускаю на землю маленького Альзаро. — Только тихо. Чтобы не испортить сюрприз.
— Хорошо, — шепчет он и крадучись топает к двери. Вулкан не придумал ничего лучше, как повторять за хозяином. И ползет рядом, припав на передние лапы.
— Шпионы, — угорает Расул.
В дом собаке нельзя. Намир командой отправляет его в вольер. Разуваемся. Проходим в уютную гостиную с «живым» камином и теми самыми диванами, где мы раньше собирались пива попить под футбол или просто потрындеть про что-то, кроме работы. В доме пахнет теплом и уютом. Морда немного горит с мороза. Сердце забыло, где его законное место, и бахает то в животе, то в висках, то в затылке.
Намиру не хватает терпения ждать, пока мы скинем верхнюю одежду, войдем, осмотримся. Он решает, что сюрприз уже свершился и уносится вперед с криком: «Мама, папа, дядя Камиль приехал!»
Дядя Камиль стоит и лыбится как большой, бородатый дебил. Правда недолго. Просто челюсть не выдерживает удивления и неприлично падает.
— Только спокойно, — просит замеревшая в нескольких шагах от меня Саша. — Кэм, если что, это была моя идея, но ей же классно.
Ей охрененно! У меня, блядь, слюни во рту скопились, а проглотить не могу. Сейчас капать начнут. Точно дебил.