Просить дважды не пришлось, и Нейман тут же начал бить, целясь исключительно в лицо. Камила выставила блок левой рукой, дважды смогла уклониться и ответить связкой точных и выверенных выпадов, и если от ударов по лицу он также с легкостью уклонился, то удара слева в солнечное сплетение явно не ожидал, недооценив противника.
В зале кто-то удивленно охнул, Камила отступила на шаг.
Нейман стал драться по-взрослому: он с воистину садистским удовольствием пинал и бил девушку и, если бы не уроки Вара, наверное, ему бы удалось переломать ей пару ребер, а заодно руку или ногу.
Когда Нейману Соли удалось сбить девушку с ног и она больно ударилась головой о пол, внутри у Камилы вновь словно что-то щелкнуло, какой-то затвор, сдерживающий внутренний резерв девушки. Голова кружилась, она почувствовала жжение в глазах, но, прежде чем сознание происходящего сместилось на задний план, смогла ухватиться за последнюю здравую мысль: применять сейчас магию НЕЛЬЗЯ!
— Пожалуй, с тебя хватит, — с некоторым сомнением в голосе произнес Нейман. — Кто-нибудь, уберите ее с ринга!
Никто не двинулся с места, а вот девушка пошевелилась и даже смогла встать на ноги, потом с вызовом посмотреть в глаза преподавателя и, прихрамывая, ушла самостоятельно, без чьей-либо помощи. Человек, бравирующий победой над неопытной и необученной студенткой, не мог вызвать в ней ни уважения, ни страха: она знала, что научится давать отпор и ему тоже — не сразу, но научится!
С разбитой губой, рассеченной бровью и кучей синяков и ссадин, шатаясь и с трудом удерживая вертикальное положение, она получила последнюю отметку в табеле. И единственное, что оставалось сделать, так это поставить печать в документе, узнать присвоенный ей номер комнаты в общежитии и добраться до него без приключений, потому как на разборки с недовольными ее персоной не было никаких сил.
— Камила Ристани, — вяло произнесла она заспанной старушке, которая регистрировала поступивших на обучение и выдавала ключи от комнат.
Женщина с жалостью посмотрела на избитую девушку со свежими ссадинами на лице, недовольно цокнула, досадуя над жестоким обращением преподавателей со студентками, и протянула ей маленький ключ из светлого серебристого металла на аккуратной цепочке.
Камила безразлично протянула руку и взяла ключ, тут же спрятав его в кармане.
— Второй корпус, второй этаж, левый блок, комната двести тридцать один — запомнишь? — принялась разъяснять женщина.
— Ага, — устало кивнула девушка.
— Что, и возмущаться не станешь? — удивилась старушка.
Камила посмотрела на нее более пристально.
— А должна? — наконец выговорила она, таким же уставшим и безжизненным голосом, пропуская тяжелый вздох.
— Наверное, тебя же к целителям распределили, могла бы вытребовать в деканате законную комнату в корпусе студентов «МАГИАТ», там более комфортные условия! — пояснила старушка.
Девушка пожала плечами.
— Мне глубоко наплевать сейчас, куда там меня кто-то распределил, а если в этом корпусе не будет никого из наглых и породистых…то большего для счастья мне и не надо, считайте, что это самое комфортной для меня условие!
— Что ж, тебе виднее, — хмыкнула старушка. — В таком случае, тебе осталось только заплатить за форменную одежду ровно пятьсот мирт, — она вгляделась в лицо девчонки, явно сомневаясь, что таковые у нее есть. — Обычно родители заранее передают нам деньги, но на твое имя почему-то ничего не поступало, — как бы оправдываясь, заметила она.
Камила поморщилась: любые посторонние голоса теперь ужасно ее раздражали и вызывали новую головную боль к уже имеющимся усталости, тошноте и предательской слабости в ногах.
Девушка сняла с плеч свой рюкзачок и достала оттуда неприметный сверток с монетами.
Женщина молча пересчитала деньги и кивнула ей, подтверждая, что все в порядке.
Камила даже не задумалась над тем, жаль ли ей денег, заработанных когда-то с таким трудом, она просто развернулась и, не прощаясь, вышла из тесного и темного кабинета.
— Бедняжка, — вздохнула кетана Гелия и положила документы девочки в папку с ее личным делом. Только сейчас она обратила внимание на записанное там и поняла, почему новая студентка выглядела такой потрепанной и так неуважительно говорила про членов высших родов.
Глава 9. Теперь это мой дом
Камила тенью проскользнула по длинным полуопустевшим аллеям: благо на улице уже темнело, и девушка смогла пройти, не привлекая ничьего внимания.