========== Том 1. Пролог ==========
Том 1. Пролог
«Мы укрылись в Западных горах
И кормимся дикими травами.
Одно насилие сменилось другим,
Но не понимают люди, что это неверный путь».
Бо И, Шу Ци. Древний Китай.
Пролог
Почти раздавлен.
Щелканье фотокамер режет слух, вспышки бьют по глазам. Сегодня смешали с грязью очередную знаменитость.
– Почему вызвали врача?! Что здесь произошло?! Господин Холовора! Вы будете делать заявление?! Ответьте, Сатин, вы согласны с обвинениями полиции?
Все они чего-то хотят от него… С приходом ночи духота не ослабла, он задыхается здесь. Необходимо уйти, но плотная масса людей, обступивших со всех сторон, не позволяет этого сделать. Ладонь доктора давит на плечо, свободной рукой Персиваль расталкивает людей, давая Сатину дорогу. Вдвоем они проталкиваются через столпотворение у выхода из парка. Отовсюду напирают с микрофонами, камерами.
Покажут в утренних новостях. Скоро о произошедшем узнает вся страна. Газетчики сотрут его в порошок.
– Вас уже допрашивала полиция?! Вы признаете свою вину?!
– Я отвезу тебя к себе домой, там никого нет, – голос доктора Персиваль, так шипит змея под лавкой.
«Я не хочу!» – ревёт всё его существо, слова застревают в горле. Разве доктор не видит?! Совсем ослеп?!
Исчезнуть, раствориться. Не слышать голосов. Как же они надоели! От них трещит голова.
Как вышло, что погиб человек? Чей это жестокий розыгрыш?
Его выводят на широкую дорогу, заставленную автомобилями и фургонами. Свет фонарей высвечивают мостовую. От ярких фар слезятся глаза. На площадь. Парк аттракционов остался позади, но журналисты не отстают. Город безмятежен, слишком поздно, здания театров и гостиниц закрыты. Завтра они откроются вновь, но Сатина пугает новый день.
Воздух раскален. От асфальта исходит жар. Черное душное небо нависает над головой.
Мужчина озирается, высматривая в толпе его лицо. Где же он?! Ублюдок только и ждет, когда Сатин Холовора выставит себя безумным! Смотрит из укрытия и усмехается.
Сатин поднимает взгляд на оцепленные ворота. Охрана сдерживает напор. Самое время убраться отсюда.
Ни одного знакомого лица – оставлен на произвол судьбы, – только одержимый доктор не отходит ни на шаг.
Персиваль заталкивает его на заднее сиденье. В салоне автомобиля полумрак и духота. Старая пытка. Доктор захлопывает за ним дверцу. Водитель тут же блокирует замок. Попался. Телевизионщики окружают машину, кричат ему. Теперь он заперт.
Мысли в голове спутались, осталось лишь острое желание – умереть, чтобы покончить со всем разом.
========== Глава I. Известие ==========
Это был ночной клуб «Адамова симфония». Место увеселения молодых людей. Полумрак, разноцветные огни, рауталанка* «The Toxic Avenger – Poker Face».
Двухэтажное здание коричневого цвета в подлеске, возле пустынного шоссе. Стены отделаны деревянными панелями с изображением размытых танцующих фигур. Окна первого этажа наполовину утопают в земле. На втором этаже недорогой бар-ресторан, внизу – стрип-клуб и танцпол. Вдоль дороги выстроилась цепочка автомобилей и мотоциклов. Вмурованные в каменистую землю, грубо сложенные ступени с одной стороны ведут к подъезду и по другую сторону – в пустынную луговую местность у подножия земляного вала.
В том же клубе группа «Храм Дракона» арендовала несколько складских помещений. Из-за непредвиденной поломки, лишившись средства передвижения, они вынуждены были задержаться. На следующий день планировалось подогнать грузовик с музыкальной аппаратурой.
Перед записью dvd-диска, ребятам предстоял еще один концерт в городе Тампере. До начала съемок клипа участники проекта собирались разъехаться по домам, чтобы перевести дух и отдохнуть. С того момента, как они выехали в Тампере, дела не клеились, становилось всё сложнее уживаться друг с другом. Так происходило из-за постоянного давления со стороны прессы и выматывающих условий, в которых приходилось работать.
Лидер группы и композитор песен, Сатин Холовора сидел за барной стойкой, опустив ногу на ногу. Клубный шар рассеивал вокруг неясные блики, подсвечивая завесу табачного дыма.
Четверть седьмого, в такую рань здесь делать нечего, и посетителей по пальцам пересчитать.
Бармен, парень в серебряных побрякушках на груди, смешивал коктейль. Легкий перестук кубиков льда умиротворял. Открылась дверь, и до барной стойки долетел сквозняк. Прямо по ногам и пояснице. Сатин глянул через плечо: в нижний зал спустился тощий парень с дорожной сумкой и направился к дальнему стулу. В глаза бросалась вязаная шапочка, опущенная до самых век. Если бы глаза не были обведены жирным слоем черного карандаша, они бы потерялись на этом невзрачном, почти призрачном лице. Сатин услышал, как парень бросил несколько фраз на безбожно исковерканном финском.
Мужчина пригляделся к отражению в зеркальной стене напротив. Из-за ряда бутылок, придвинутых к зеркалу, разглядел свое незагорелое лицо в окружении черных волос – больше всего выделялись глаза, завышенные к вискам. Подперев щеку рукой, Сатин провел пальцами по выпуклой скуле. Клонило в сон, несмотря на музыку, ревущую из динамиков.
От родителей жены пришла открытка ко дню рождению Маю. Поздравили мальчика с шестнадцатилетием. Даже, невзирая на то, что дед с бабкой питали острую неприязнь к Сатину, внука презирать им было не за что.
Он не виделся с сыном с позапрошлого Рождества, когда на три дня они всей семьей приезжали к Маю в академию.
Бокал стоял на помятой газете, расстеленной на столе, на пятнадцатой странице вокруг круглого донышка уже расплывался влажный ореол.
«Задайтесь вопросом, где сейчас ваши дети? Быть может, в этот самый момент ваш сын или дочь не отвечает на телефонный звонок» – пессимизм, вложенный в две строки заголовка, навел мыслями на ущербность людей, пишущих подобные статьи. Родители, чьи дети не вернулись домой, меньше всего настроены выслушивать подобные прогнозы.
Сатин прокручивал в голове только что прочитанное интервью с матерью жертвы серийного маньяка.
Мало кому раньше известная Аники и те сведения, которые она донесла до инспектора полиции, теперь были на первой полосе. Женщина клялась, что её девочку, должно быть, подстерегали на выходе из класса. Если детей убивают уже за собственными партами, что может сделать полиция?
Рядом помещалось крупное черно-белое фото с места преступления. Снимок был сделан в темное время суток, на школьной баскетбольной площадке, и на то место, где лежало тело убитой, прикрытое простыней, падали косые лучи света от фар. Девушка была частично съедена, её останки подвесили на баскетбольном кольце. Вверх ногами, точно для устрашения. Особое нанесение ударов говорило о большом преступном опыте, либо мастерстве убийцы.
Школу закрыли на неопределенный срок. Муниципальные заведения не так хорошо охраняемы, как частные. На территорию спокойно зашел посторонний, и это никого не удивило.
Приведенных фактов было достаточно, чтобы мысленно выстроить цепочку событий, и то, как, забыв что-то в классе, девушка вернулась, и, обнаружив постороннего, попыталась выбраться в коридор, где были обнаружены первые следы крови. Убийца имел при себе длинный нож, вероятно, решив тут же пустить его в ход. Оставшийся путь до входной двери девушка проделала ползком.
– До тех пор пока череда убийств не перерастет в массовую истерию, убийца и не подумает остановиться, а полиция будет продолжать гоняться за собственной тенью, – произнес Сатин, глядя на обручальное кольцо. – Подумать только, как популярны стали страшные истории.
– Эти статьи увеличивают рейтинг газет, – неопределенно пожал плечами парень за барной стойкой, забирая его бокал.
Заполняя опустевший стакан, бармен покачал головой, этот жест мог означать что-угодно и ничего.
– Вероятно, – не сразу ответил Сатин, погрузившись в свои мысли. Несколько дней назад в прессе впервые заявили о наполовину съеденном теле, тогда еще никому и в голову не могло прийти, что здесь орудует маньяк. Жертвами, как правило, становились подростки и молодые люди, совершенно не связанные между собой ни по образу жизни, ни по социальной среде. Единственными общими признаками их были юность и несчастливое стечение обстоятельств. За последние дня четыре общественность потряс настоящий бум насильственной смертности среди молодежи.