— Ну ладно. Только… — он картинно делает паузу, — вы сами попросили…
Все дружно кивают. А он закрывает глаза, словно профессиональный сказитель, но внутри у него паника. А может… Рассказать им? Про «морок», про медведя-убийцу, про призрака у воды… Только вот в шутку этот рассказ он вряд ли сможет обратить, а они ждут от него какой-нибудь легкой «страшилки». Придется попробовать. Исторгнуть из себя в окружающую темноту этот ужас, носимый в душе целый год. Освободиться. Рассказать эту грустную и страшную сказку окружающему лесу, притихшему в ночи. Пусть послушают ее те невидимые духи, которые кружили их год назад в этих местах. Пусть услышит ее Харон, если он находится где-нибудь неподалеку. Итак.
Он откашливается, словно давая понять, что история может быть продолжительной и, выдержав паузу, начинает:
— Они поняли что заблудились, когда на пути новь встретилась причудливая коряга, напоминающая очертаниями какого-то экзотического морского монстра…
Когда он закончил, все сидели молча, находясь под впечатлением услышанного. Несмотря на то, что у этой рассказанной истории было счастливое окончание, она все равно произвела довольно гнетущее впечатление.
— Ну вот, а говорил «не знаток»… — протянул Дима, наклоняясь к костру, и протягивая к огню руки, — тебе бы книги писать.
Мальцев грустно улыбнулся и кивнул головой, отслеживая тем временем реакцию двух человек: Валерии и Коврова. Они оба пристально смотрели на него, словно пытаясь проникнуть за границы его тела, заглядывая ему прямо в душу. Но если Лера смотрела задумчиво и с интересом, то Ковров улыбался! Мальцев улыбнулся ему в ответ.
— Ну что же, мою историю вы послушали. Теперь, в рамках повествовательной эстафеты хочу по праву передать слово, вот, Максиму.
Парень в накинутом на глаза капюшоне кивнул, не переставая улыбаться, словно ожидал этого предложения. Теперь все внимание было сосредоточенно на нем. Мальцев удовлетворенно заерзал на месте. «Послушаем молчуна». Ковров тем временем наклонился к костру и взял в руки потухший огарок одного из поленьев, ощетинившийся черными коряжистыми сучками. Повертев его в руках, он осмотрел всех присутствующих из-под капюшона. Затем медленно, словно артист, накладывающий грим перед ответственным выступлением, он провел этим огарком по лицу в определенной последовательности, покрывая его устрашающим черным узором, на манер боевой раскраски «коммандос». Все присутствующие удивленно и одобрительно загудели в предвкушении очередной истории. А Ковров, по-прежнему не произнося ни слова, потянулся к костру и, бросив туда огарок, выхватил оттуда тлеющую палку. В другой руке у него, словно материализовавшись из воздуха, появился нож. Туристы восторженно вздохнули. Только Дима зачаровано пробормотал:
— Вот блин, проморгали настоящего Духа Леса…
Ковров поднялся на ноги и, неуловимым движением спрятав лезвие ножа за руку, поводил импровизированным факелом в воздухе:
— Когда Охотник становится Духом Леса, а Дух Леса — Охотником, их уже невозможно различить…
Все восприняли это, как начало истории, и нетерпеливо замолчали. Мальцев почувствовал вдруг сильное головокружение. Его качнуло в сторону, и в ушах возник еле слышный звук, напоминающий шум далекого океана. Он озадаченно прислушался к своим ощущениям. Ему показалось, будто кто-то невидимый, один из жителей этого таежного океана вокруг, попытался заговорить с ним, неслышным для обычного слуха, шепотом. Владислав отчаянно дернулся, но тело, скованное странной слабостью, не шевельнулось. Мальцев сделал невероятное усилие и скинул с себя незримые щупальца чужой воли.
«Это что такое?»
Он заозирался, тщетно пытаясь увидеть хоть что-нибудь в темноте вокруг. Валерия, которая не сводила с него взгляда, вопросительно кивнула ему. Он смутился и, натянуто улыбнувшись, пожал плечами. Не хватало еще, чтобы она подумала, что он испугался. Валерия улыбнулась ему в ответ и кивнула на место рядом с собой. Мальцев встал и, переглянувшись с Ковровым, который словно выжидал чего-то, сел рядом с девушкой. Она тут же взяла его за руку и прижалась к нему плечом.
— Истории становятся все страшнее.
Мальцев одобряюще улыбнулся ей, хотя внутри у него все дрожало от только что пережитого ощущения.
— Не бойся, я оставил костюм Бэтмена в палатке, но если понадобится, я за ним сбегаю.
Валерия как-то по-особенному посмотрела на него.
— Так ты сегодня на дежурстве? Я думала сегодня день Спайдермена.
Он не успел ей ответить, потому что Ковров начал свой рассказ.
— Раз уж вы затронули тему духов леса и оборотней, я расскажу вам про «мынчар-кермос», духов, которые могут воровать во тьме голоса и обличии. Вы готовы?
Присутствующие заворожено закивали головами.
— Шаманы знают об их существовании уже тысячи лет и называют их детьми ночи. Их природа совершенно чужда человеческой, поэтому их встречи с людьми могут закончиться совершенно непредсказуемо. Никто не знает, как они выглядят на самом деле. Известно только, что они живут во тьме и могут копировать голоса живых существ. Самые умелые из них могут копировать даже внешность. Скорее всего, именно эти существа, «мынчар-кермос», являлись прототипами леших в детских сказках. Неизвестно зачем они это делают, но они любят воровать людей. Они заманивают их в лес, во тьму. Что происходит с несчастными, попавшимися на их обман, неизвестно. Они просто исчезают и все…
Ковров замолчал. Его лицо, покрытое странным рисунком, дополняло рассказ особенным колоритом. По манере рассказа было непонятно — пугает он своих слушателей или просто информирует — настолько неэмоциональной была его речь.
— Они на самом деле существуют, верите вы в них или нет. Но если вы захотите проверить, я потом дам несколько полезных советов, которые, возможно, сохранят вам жизнь.
Максим опять замолчал. Через минуту, не дождавшись продолжения, подал робкий голос один из туристов:
— Хиленькая история какая-то… Короткая.
Лицо в маске из золы медленно повернулось к нему. Черные линии растянулись в улыбке.
— Вы что же, подумали что это вся история? Это прелюдия. А теперь собственно и сама история. Произошло это два года тому назад в районе реки Башкаус. Группа, по численности примерно такая же, как наша, разбила лагерь в одном из горных урочищ, примерно таком же, как это. Пока одни возились с вещами около палаток, большая часть группы организовала костер и все сели вокруг огня, чтобы предаться радостям активной ночевки. Все было как обычно — привычная организационная суета, треск огня, теплый чай и разговоры. Вокруг, во все стороны раскинулась безбрежным океаном черная ночь, которую отгонял на несколько метров от людей верный костер. Однако не все собравшиеся около костровища чувствовали себя уютно.
Рассказчик обвел слушателей взглядом, дольше обычного задержавшись на растерянном лице Мальцева. Но никто этого не заметил, все были поглощены необычным рассказом.
— Одна из девушек никак не могла понять, кто может осторожно ходить в темноте вокруг костра, в сплошной таежной чаще, лишь слегка похрустывая мелкими ветками, лежавшими на земле? Девушку звали Инга. Она пыталась рассмотреть ходока во тьме, но стоило ей начать вглядываться в ночь, шаги тут же прекращались, будто человек замирал на месте, опасаясь быть увиденным. Ответ пришел сам собой. Ее муж Игорь собирался пойти и набрать еще сушняка для костра. Он все переживал, что до утра костер может погаснуть. Инга пару раз окликнула его. Но ответом ей было все то же молчание.
«Игорь, ну хватит, перестань! Я же нервничаю. Ответь немедленно! Это ты?» — прокричала девушка невидимому ходоку.
«Ну, кто здесь еще может быть? — спросила ее подруга, сидевшая рядом, — Конечно, ребята дурачатся».
Из темноты опять послышались шорохи и звук шагов, который был слышен только двум или трем человекам сидевшим неподалеку.
«Игорь, хватит уже. Не смешно. Выходи».
«Я…» — раздался голос Игоря из темноты. Но был он какой-то странный: гулкий, напряженный. И возник, словно с опозданием, будто человек во тьме перебирал различные варианты ответа, прежде чем выбрал один.
«Игорь, что-нибудь случилось? Давай выходи сюда, на свет. Хватит по темноте лазать. Опасно» — Инга встала и подошла к самой границе светового круга, где свет и тьма перемешивались в нечто зыбкое, сумеречное. Она наклонилась вперед, пытаясь рассмотреть мужа, но опять ничего не увидела.