Данилыч замолчал, а Адучи, чтобы сгладить возникшую паузу, спросил:
— А как звали того мальчика и ту девочку из легенды?
Данилыч кивает
— Девочку звали Алтынка, а мальчика, впоследствии одолевшего прежнего владыку Алтая — Велес…
Адучи и все присутствующие оборачиваются на внезапный шум. Вылетев из гущи кедрача, стоявшего неподалеку от поляны, к тайшинам подлетела и присела на ветвь ближайшего дерева пестрая мохнатая птица. Ковров сразу узнал ее — это был тот самый филин, который привел его в Сновидении к святилищу Тай-Шин.
— Тебе пора, — Данилыч подбадривает Камкурта, дружески похлопывая его по плечу, — Он прилетел, чтобы показать дорогу дальше. Утром ты отправишься в Храм Богини. А сейчас нужно идти спать.
Адучи лежал в кровати и смотрел в потолок широко раскрытыми в темноте глазами. Он пытался осмыслить все услышанное и хоть как-то систематизировать полученное знание. Но все было бесполезно. Мозг словно заморозили. Восприятие не могло разложить по полочкам все пережитое тайшином на Волчьей Тропе. Это напоминало «стоун-терапию», массаж камнями, когда вслед за горячим камнем следовал холодный, ломая привычные реакции и порождая новые ощущения. Максим думал, что сон принесет хоть какое-то облегчение, но уснуть ему мешал какой-то голос, раздающийся с улицы, который довольно долго что-то заунывно бубнил. Создавалось такое впечатление, что за стенкой, во дворе избы, где ночевал Ковров, сидит на скамейке закутанная в шаль бабушка и рассказывает своему маленькому внуку детскую сказку. Адучи так бы и подумал, если бы не знал, что улицу залила непроглядной темнотой поздняя ночь. Хотя… Он был в Аладже. А в этом поселении ожидать от его обитателей можно было всего, что угодно. Ковров прислушался к монотонному бормотанию. Это на самом деле была сказка. Старческий женский голос старательно излагал своему молчаливому собеседнику:
— Тут ударил Свaрог тяжким молотом по горючему камню Алатырю, и рассыпались искры по небу. Так создал Свaрог силы светлые и свое небесное воинство. И тогда одна искра малая на Сыру Землю-матушку падала. И от искорки занялась Земля, и взметнулся пожар к небу синему. И родился тотчас в вихре огненном, в очищающем, яростном пламени светозарый и ясный Семаргл-Огнебог. Ярый бог, словно Солнышко Красное озаряет он всю Вселенную. Под Семарглом-Огнем — златогривый конь, у того коня шерсть серебряная. Его знамя — дым, его конь — огонь. Чeрный выжженный след оставляет он, если едет по полю широкому. И завыли тогда ветры буйные, и родился тогда в вихре яростном буйный ветер — могучий Cварожич-Стрибог. Он парил над горами, он летал по долам, он выпархивал из под облака, падал на Землю, вновь от Земли отрывался, раздувая великое пламя!
Адучи улыбнулся. Ему почему-то привиделся мощный летательный аппарат пикирующий с неба. А рассказчица продолжала:
— Подползал Чeрный Змей к тому камешку и ударил по камню молотом. Порассыпались искры черные по всему поднебесному царству — и родилась так сила черная — змеи лютые, многоглавые, и вся нечисть земная и водная.
Ковров вдруг подумал, пораженный своей собственной мысли, что если рассматривать соответствие пальцев на руке стихиям, как обучал его в свое время Айрук, то получается очень любопытная картина. Три пальца, которыми крестятся в православном христианстве, соответствуют трем стихиям: огню, воздуху и пустоте. А два остальных, которые не входили в крестильную щепоть, относились к земле и воде. Может быть, в это был какой-то смысл? Противостояние Небесных и Земных Сил…
Рассказчица не унималась:
— Вышел бог Семаргл в вихре пламени, выезжал в колеснице огненной бог Пеpун, метая стрелы. Волком мощным из сада выскочил Волх, сын Змeя. Дажьбог Пepунович на коне верхом в поле выехал. Выходила и Дива грозная, золотые пуская стрелы. Собралось небесное воинство!
Адучи вдруг вспомнил, что именно от Данилыча он слышал о том, что Боги Неба иногда женились на Дочерях Земли — Велес на Яге Виевне, Дажьбог, Перунов сын — на Златогорке. И все Дочери Земли были богатырками, и прежде чем выйти за Бога замуж, они бились с ним. Из этих браков выходили особенно сильные дети, оставившие в мифах заметные следы. Было во всем этом что-то…
— Начал бить Свaрог Змея молотом, а Семаргл-Огнебог запрягал его в тяжкий кованный плуг. И сказали они Змею Чeрному: — Будем мы делить подвселенную, по Земле Сырой проведем межу. Справа пусть за межою будет царство Свaрога, слева же за межою будет змеево царство.
Так, размышляя над своим новым озарением, окутанным словно туманом, сомнениями, под бормотание неведомой рассказчицы, Ковров и провел всю ночь. Скоро должно было взойти солнце. Горы должны будут стать золотыми в его молодых лучах.
— Так Свaрогом был учрежден в горах Ирий-рай — обитель священная. И поют птицы сладко в Ирии, там ручьи серебрятся хрустальные, драгоценными камнями устланные, в том саду лужайки зеленые, на лугах трава мягкая, шелковая, а цветы во лугах лазоревые. Ни пройти сюда, ни проехать, здесь лишь боги и духи находят путь. Все дороги сюда непроезжие, заколодели-замуравели, горы путь заступают толкучие, реки путь преграждают текучие. Все дорожки-пути охраняются василисками меднокрылыми и грифонами медноклювыми.
Ковров откинул одеяло и опустил ноги на холодный пол, зябко поежившись. Нужно было собираться…
Аладжа осталась позади. Утонула опять то ли в утреннем тумане, то ли в дыму от костров. Там же остались тайшины. Ковров ехал на коне по узкой тропе, пролегающей сквозь высокую траву, устилающую горные луга. Вслед ему еще доносились звуки поселения: красивая мелодия какого-то инструмента, напоминающего флейту и хриплый лай собак, которые на свой манер желали страннику доброго пути.
Мысли… Они возникали и висели в пустом пространстве воображения, словно позволяя себя рассмотреть.
Христианство… Как оно пришло на Алтай? Ведь наиболее вероятными религиями Алтая должны были стать буддизм или ламаизм, даосизм или ислам. Но староверы-странники со всех концов Руси стремятся именно сюда, на Алтай. Будда-Майтрейя, Белый Бурхан, Гессер, Один, Велес… Все эти имена связаны с Алтаем. Загадка. Почему христианство? Икс. Неизвестная, которую нужно найти. Так. Х? Что-то знакомое…
Конь послушно скакал легкой трусцой, унося своего седока все дальше и дальше вглубь таинственной долины. Навстречу неизвестности.
Х… Первая буква в имени Христа… Крест Андрея Первозванного… Х-динотор, пресловутый «зуб Волка»… Руна Гебо, одна из основных рун Одина, символизирующая взаимодействие полов, Равновесие… Все это звенья одной цепи, которая…
Мысли таяли в ярких лучах утреннего солнца. Ковров прищурился, а потом достал из кармана повязку и одел ее на глаза. Плоскогорье Укок исчезло, растворяясь во тьме внутреннего пространства, но тайшин не боялся заблудиться.
«Если ты не знаешь, куда направить своего коня, чтобы вернуться домой, отпусти поводья и конь сам приведет тебя в нужное место…»…
Зеленые Холмы Земли. Беглецы
«Смерть сядет напротив меня, свое место покинув.
Песок не отметит ее незаметных следов.
Посмотрит в глаза мне, в костер сухих веток подкинув,
И вздрогнет, услышав смех, ей неизвестных богов…»
Они не нашли Коврова ни на Семинском перевале, ни на Телецком Озере. Ни в одном месте, о котором Адучи рассказывал Мальцеву, как о Местах Силы Тай-Шин, его не было. Теперь два отверженных Харта-беглеца сидели на берегу слияния двух рек — Катуни и Чемала. Могучие реки уже давно освободились от душного плена ледяного покрытия и теперь шумели, наслаждаясь обретенной свободой. Мальцев наблюдал, как обнаженный по пояс Скоков склонился над водой, зачерпывая ее руками и растирая свое крепкое, перетянутое канатами жил, тело.