2
Кактусы в этом месте толще и выше некоторых деревьев. Целый кактусовый лес, утопающий в адском зное Пустыни Скелетов. Темное, безбожное место, полное острых шипов и еретических идолов.
Где еще, как не здесь, ютиться диким племенам эльфийцев?
Гайд навострил все свое чутье, заведомо достав пистолет-мушкетон. С каждым шагом он ожидал услышать насмешливый свист стрелы или глухой стук томагавка, что по рукоятку зайдет в кактус за его спиной.
Он ожидал увидеть здесь целый города из разукрашенных тайными рунами вигвамов эльфийцев. И вот впереди уже змеиться тоненькая нить дыма.
Он уже приготовился к перестрелке.
Но впереди его ждал одинокий вигвам, возле которого у костра сидел единственный эльфиец, с кожей цвета дубовой коры. Тот еле успел встать и достать стрелу из колчана. Но когда он увидел заговоренное оружие Гайва, он осел, опустил нос и поднял руки.
- Своим астральным зрением вижу я, что пистолет твой пылает кровавой аурой. – Вымолвил эльфиец. – Я не буду с тобой драться. Что тебе нужно?
- Я хочу, чтобы вы, эльфийцы, вернули нашу реку! - Грозно приказал Гайв.
Остроухий горько вздохнул и сел у костра.
- С чего ты взял, что это мы?
- Только вы можете повелевать стихиями, как ручными собачонками! И вы запросто могли приказать целой реке уйти, чтобы изгнать нас, людей, с ваших земель!
- Ужасное обвинение слышу из твоих уст. – Эльфиец печально покачал головой. – Да, мы можем просить духов воздуха направлять ветра, а духов воды – менять направление течения целых рек. Но если мы заставляем реку исчезнуть – то совершаем невиданное святотатство! Так мы убьем землю!
- Ну а кто, если не вы, высушил Журчанку?
- Река ваша берет начало в Горном Пределе. Полностью иссушить ее могли только Гиганты Холмов. – Пояснил Эльфиец.
Он указал далеко на юг, где возвышалась зубчатая стена гор.
- Тогда мне придется сразиться с Гигантами Холмов? Запросто! – Гайв самоуверенно погладил рукоять мушкетона.
- Сила оружия твоего велика. – Кивнул эльфиец – Но кожу Гиганта она не пробьет! Даже пушечный залп пузатого человечьего корабля не сможет уложить Гиганта!
Гайв нахмурился.
- Не бойся! – Успокоил его эльфиец. – Я помогу тебе! Ведь если ты вернешь реку – то вернешь жизнь земле. Восстановишь порядок вещей. Знаешь, что одолевает камень? Его в песок стирает ветер, подтачивает вода.
- И как это мне поможет?
-Сядь, и смотри!
Эльфиец пригласил Гайва к костру. Сам же встал и коротким ножом срубил у ближайшего кактуса ветку. Из получившейся раны брызнула вода. Остроухий бережно собрал ее в котел и поставил его на огонь.
Затем он ударил в бубен и запел. Все это колдовское представление выглядело для Гайва дико и первобытно. Но в то же время музыка эта исполнена чистоты. Даже ветер прилетел на маленькую стоянку эльфийца, чтобы раздувать угли костра в такт пению остроухого шамана.
Каждый новый удар бубна отзывался у Гайва в голове. Очень скоро его сознание отключилось, и он погрузился в транс.
Когда он очнулся, стояла глубокая ночь. Над ним сияли звезды. В тишине догорал костер. Вигвам и его остроухий хозяин исчезли без следа. Пропал и заговоренный пистолет-мушкетон. Однако возле своего сомбреро Гайв обнаружил необычайное оружие - тончайший клинок из нетающего льда.
Приятный на ощупь, меч весил совсем немного, и при этом тверд как камень! Легкий туман сползал по его клинку, когда ледяной материал встречал безжалостное дыхание Пустыни Скелетов.
Так ветер и вода по воле эльфийского колдуна обратились оружием против Гигантов Холмов.
3
Горный Предел вставал над горизонтом обсидиановой громадой. Его острые утесы походили на исполинские клыки или древние башни. Чудовищно огромные, циклопические древние башни, в которых мог поселиться лишь настоящий гигант.
Гайв брел весь вечер и всю ночь, не зная отдыху. Прохлада его нового оружия придавала ему сил, возвращая бодрость в каждую конечность.