- Хорош тянуть!- не удержался от хохота Борис.- Выворачивайте свои карманы! Вздумали они тягаться со мной, младенцы!- раздуваясь от гордости за самого себя, он выложил свои карты на стол.
Перед глазами Аркадия предстали четыре туза разных мастей. Конечно, результат Бориса недурен и при других условиях и обстоятельствах он непременно бы выиграл, только не в этот раз. Аркадий пришел сюда не для того, чтобы вывернуть пустые карманы наружу, а чтобы пополнить их богатствами победы. Если бы недельная подготовка к игре пошла псу под хвост, то Аркадий дал бы себя пристрелить, но не остался бы в числе проигравших.
Трясущимися руками Вадим Сергеевич избавился от своих карт и со сдавленным писком понял, что удача сегодня повернулась к нему не самой приятной частью тела. На глазах депутата появились горькие слезы. Он живо представил, как от сердца отрывает накопленные фондом деньги, в глубине души радуясь, что не свои собственные.
- Вам, Вадим Сергеевич, известно, что такое стыд?- спросил Аркадий, не удержавшись от любопытства. Такой тип людей, как этот вспотевший депутат поражали и заставляли Аркадия о многом задуматься в частности о том, что движет такими бессовестными людьми как Вадим Сергеевич.
Опьяненный своим успехом, Борис загоготал. Его гогот застревал где-то на полпути в глотке и превращался в клокотание.
- Ты из умников, что ли?- хмыкнул он, с интересом уставившись на Аркадия, и выдохнул ему в лицо очередное удушливое кольцо дыма.
Откашлявшись, Аркадий покачал головой. Он не входил в число тех умников, которых Борис подразумевает под этим словом. Аркадий был всего лишь школьным учителем истории, прошедшим долгий путь к сегодняшнему вечеру, когда судьба просто обязана его наградить по заслугам.
- Всего лишь историк,- выдохнул он, прочистив горло от дыма.
Борис осклабился.
- Я никогда не любил историю. У меня был самый нудный препод, под рассказы которого я чаще всего спал или щупал одноклассниц. История – настоящая скука!
Огромные плечи Вадима Сергеевича поникли. Он трусливо вжал голову в себя, стараясь смириться со своим поражением. Депутат уже мало что понимал и разговор Аркадия и Бориса его порядком раздражал, потому что Аркадий еще не раскрыл своих карт, а их беседа оттягивала этот решающий момент. Время тянулось как бесконечная беговая дорожка...
Вдоволь посмаковав затянувшуюся интригу, Аркадий без лишних дерганий и колебаний выложил на стол четыре карты. Борис и Вадим Сергеевич в нетерпении, как голодная стая волков, набросились на них. Они склонили головы над картами, протирая глаза – перед ними пестрели разными мастями четыре четверки.
- Мне кажется, или этот очкарик нас обскакал?- обескуражено протянул Борис.- С каких это пор школьные преподы умеют играть? Разве этому учат в школе?
Аркадий поправил съехавшие на кончик носа очки.
- История учит всему. Вам просто не повезло с учителем,- сдерживая смешок, нравоучительно изрек он.
Вадим Сергеевич пораженно уставился на Аркадия.
- И это вы мне говорили о стыде?! Вы выиграли двести тысяч – и вам, я вижу, ни капельки не стыдно!
- Мне стыдно,- не согласился с ним Аркадий,- но не за себя, а за вас. Выигрыш я верну туда, откуда у вас хватило духу его взять... А теперь разберемся с вами, Борис. Напомните, какова была ваша ставка?
Борис с яростью откинулся на мягкую спинку стула и скрестил руки на груди в оборонительной позе. Его физиономия приобрела багровый оттенок. Ему очень не хотелось признавать поражение, а еще больше – терять богатства.
- Ладно, можете молчать,- пожал плечами Аркадий и оглянулся через плечо в темноту зала.- Елена, не могла бы ты принести нотариально заверенный договор безвозмездного дарения имущества?
Борис выпучил глаза от изумления.
- Ты пришел на игру с какой-то бабой? Ты нарушил...
- Как и вы,- невозмутимо перебил его Аркадий.- До игры на меня покушался ваш телохранитель. А я привел всего лишь свою ассистентку, которая, прошу заметить, ни на кого не напала, пока мы играли.