На этом я мгновенно поворачиваю голову в сторону обвала. Какого черта! Теперь я ничего не вижу, ни оползня, ни валуна – все в черных пятнах. Это наверняка из-за солнца. И вот я все пропустил! И это при том, что я так к этому готовился! Господи Иисусе! Я попеременно то сжимал веки, то широко открывал, не забывая ругать пятна последними словами. «Ну ладно, теперь глаза видят немного лучше. Пятна рассеиваются. Вот склон, оползень. Я уже вижу нормально». Но камень нигде не видно, как бы пристально я ни всматривался в его сторону. «Валун все-таки должен быть там. Он же никуда не мог деться. Просто я ошибался, думая, что камень становится видимым в полдень, но это, наверное, происходит не точно в полдень, не ровно в двенадцать часов. Вот что значит не заботиться о точности, не исследовать, верить в „около того“! Теперь я не буду смотреть на солнце, пока не увижу валун. Только тогда я определю точное положение солнца».
Я сижу как вкопанный, пристально уставившись на обвал и следя за тем, чтобы взгляд не отклонялся ни на миллиметр ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз, ни по диагонали. Прошло довольно много времени – оно совершенно не торопилось. Все еще ничего не видно. «Судя по всему, речь идет о большой разнице во времени». Гав, гав, гав-гав-гав. «На восточном дворе залаял этот проклятый пес. Да заткнись ты! Не идет ли кто?» Я бросил взгляд на долю мгновения на восток-юго-восток. «О Боже мой! Тоураринн из Герди поднимается на край обрыва к западу от ложбины. И теперь пойдут слухи. Худшего произойти не могло. Хотел бы я, чтобы Господь уничтожил Герди, а Тоураринн умер! Но я все же продолжу смотреть. Слишком много надежд я возложил на этот эксперимент. Я не имею права остановиться. И буду делать вид, что не вижу Тоураринна. Но вот началось! Смотри! Теперь я вижу валун во всей его красоте».
Я поворачиваю голову и точно определяю положение солнца. «Оно сейчас ровно к востоку от конюшни у Сюдюрхуса в Брейдабольсстадюре. Это достаточно большой промежуток. Насколько долгий? Около пятнадцати минут, ну да, примерно так. Чертов промежуток! Если бы у меня были часы с секундной стрелкой, то мне не нужно было бы говорить „примерно“ и не нужно было бы ругаться.
Ну ладно, отныне я знаю, что камень становится видимым, когда солнце стоит к востоку от конюшни в Сюдюрхусе. Мне нужно начинать наблюдения непосредственно перед наступлением этого момента».
Однако валун выглядел весьма необычно. Я ожидал, что он начнет проявляться постепенно, сначала как слабый свет, медленно становящийся все более и более ярким, пока не будет весь окружен сиянием, и что это займет достаточно длительное время.
Но валун объявился по-иному – он засиял моментально, словно его внезапно осветили изнутри. В мгновение ока он объявился на обвале, как светлый дух, явившийся человеку из темноты, пока тот еще не понял, что происходит. Это непостижимо! Вот это я обязан исследовать как…