Коля настоял на том, чтобы ехать одному. Не хватало только, чтоб его передавали из рук в руки как маленького! Правда, проводы на автовокзале пришлось вытерпеть, без этого никуда. Были наставления, предупреждения, просьбы. Даже водителю немного досталось. Мама трижды тому напомнила, где высадить ребенка, полушепотом попросила присмотреть за ним во время пути и умолкла лишь после того, как зашипела пневматика, закрывающая стеклянную дверь.
Вот все и свершилось. Автобус плавно тронулся, вырулил из замысловатой паутины подъездных путей вокзала на пустую утреннюю улицу и покатил на выезд из города. Коля уехал, а позади на тротуаре остались две фигуры. Родители. Обнявшись, они весело и в то же время грустно махали руками вслед автобусу, увозящему их сына вдаль, ближе к природе и свежему воздуху.
Оставшись в одиночестве, попутчиков можно не считать, Коля почувствовал нечто сродни гордости. Все-таки он сам едет, без сопровождающих. Правда, буквально через несколько минут она, мнимая, померкла. Чем тут гордиться, ему одиннадцать лет, совсем взрослый уже! Чуть позже гордость окончательно исчезла, ее незаметно вытеснила растерянность. Перемене способствовало воображение. Не жалея красок оно рисовало картины вынужденного отдыха на природе, унылые, однообразные и безрадостные.
Сами собой закрылись глаза, Коля представил, каким скучным будет следующий месяц. Сам, в глуши, в деревне, там, конечно же, даже и интернета нет! Он мысленно хмыкнул: «Какой тебе интернет, хоть бы электричество было!».
Подчиняясь мрачным мыслям, фантазия тут-таки изобразила финальный кадр невеселой перспективы. На нем был Коля, сидящий у окна, за стеклами которого, не прекращаясь, лил дождь. Густая облачность скрывала дневное светило, а полутьму маленькой комнатки лишь немного разбавляло пламя свечи. Просто-таки воплощение тоски и уныния…
Глава 2
Село Ивановка и его окрестности
Автобус замедлил ход и остановился. Послышался тихий шум – дыхание пневматики, выдавливающей дверь. Водитель приподнялся, посмотрел на пассажиров, заметил мальчика, улыбнулся ему и кивнул:
– Вот и твоя Ивановка, юный путешественник. Приехали!
Коля облегченно выдохнул. Кивнул на прощанье соседке, подхватил свою сумку и направился к передней двери. Ступил на ступеньку, обернулся к водителю и выпалил:
– Спасибо!
– Да не за что. Ты только матери позвони, чтоб не волновалась!
Коля собирался добавить еще несколько слов благодарности, но водитель уже закрыл дверь и, все еще махая рукой, отпустил педаль тормоза. Автобус прошуршал гравием, сомнительным украшением грязной обочины и покатил дальше. Удалялся он, становясь с каждым мгновением все меньше, а скоро и вовсе скрылся за поворотом дороги.
Проводив автобус взглядом, мальчик медленно обернулся. Огляделся. Он стоял у старенькой автобусной остановки, некогда весьма живописной, деревянной, просто маленький сказочный теремок. Под наполовину разрушенной крышей, полукругом, недосчитываясь без малого половины букв, виднелось название «Ивановка». Вокруг же никаких признаков жилья только поле зеленой травы слева от дороги да густой лес справа.
Коля немного растерялся, но почти сразу все понял. Впереди, метрах в пятидесяти от остановки виднелся указатель. Точно как и на «теремке», на нем не хватало букв, но это не мешало ему справляться со своей задачей. Жирная стрелка направляла каждого желающего на еле заметную среди деревьев грунтовую дорогу, задавала направление, а цифры левее озвучивали расстояние. До обжитых мест всего три километра.
Фоновый шум, который сливался с пеньем птиц и шелестом листвы, лишь немного раздражая, вышел на передний план. Он уже не был просто шумом, это был рев мощного двигателя, который толкает не менее мощную машину. Скоро показался и его источник. Ним оказался комбайн. Блестящий свежей краской и выбрасывающий клубы густого дыма, он медленно подкатил к автостраде и остановился, пропуская мчавшиеся по ней автомобили.
В тот же миг рев перестал быть громким и угрожающим, а Коля вдруг понял, что впервые вживую да еще и так близко видит мощную машину. Это же отличная возможность все детально рассмотреть! Он подхватил сумку и подошел ближе. Остановился. С уважением, что граничило с благоговением, посмотрел вверх на струю дыма, вырывающегося из выхлопной трубы, опустил взгляд ниже. Вот это махина! Просто на расстоянии вытянутой руки стояли, подрагивая в такт работе двигателя, колеса высотой в полтора Колиных роста. Над ними разбрасывалась отблесками солнца полностью стеклянная кабина. Стекло тонированное, оттенок плавно переходил от непроглядной черноты в верхней части до практически кристальной прозрачности внизу. В кабине изрядно размытый силуэт водителя. Длинная черная борода, необычайно большой нос картошкой, густые брови, старомодные черные одеяния, под которыми угадывалась тельняшка. Ну, просто корсар, гроза морей, неведомым образом заброшенный в сухопутное полесье.